– Что тут понятно?
– Что? – удивлённо спросила Козлодоева.
– А то, – говорил я, напрочь забыв про субординацию. – А как насчёт его жены? А телохранителя?
– А что насчёт жены? – спросила немного шокированная моей выходкой начальница.
– А то, что у неё был мотив убить своего мужа, ведь всё наследство перейдёт к ней. И к тому же спальня, где она якобы «болела», – произнёс я это слово, изображая пальцами кавычки, – находится за стеной кабинета, и туда есть дверь напрямую, через которую Умка спокойно могла зайти и убить судью, пока Филлини отсутствовал.
Козлодоева, выслушав это, повернулась к Бородьке.
– Наследство действительно всё перейдёт к Умке?
– Да, я узнал это у нотариуса.
– А что насчёт «болезни»? – поинтересовалась она у него, изобразив кавычки.
– Я сегодня рано утром посетил их семееейного доктора, и он подтвердил, что два дня назад Умка обратилась к нему за помощью по поводу её болезни, которая часто встречается у бееелых мееедведей из-за длительного пребывания в слишком тёплом для них климате. Она не в первый раз обращалась с этим к доктору. Он сказал, что на полное выздоровление обычно уходит неделя. И что самое важное, врач подтвердил, что основным симптомом болезни является сильная слабость. И даже если представить, что Умка убееейца, она физически не могла проломеееть судье череп.
– И что ты на это скажешь? – бросила в мою сторону Козлодоева.
– На то он и семейный доктор, чтобы её выгораживать. Может, он вообще её любовник и она с ним заодно, об этом вы не подумали?
– Их доктор – мышь, – уточнил Бородька.
– Перестань нести эту чушь! – закричала начальница. – И неужели ты думаешь, что Умка, которая помогает детям и нищим, способна кого-то убить? – Я хотел было возразить, но Козлодоева продолжила: – Значит так, надо немеедленно арестовать…
– А телохранитель? – выкрикнул я.
– Что телохранитель?
– Он ведь тоже мог убить. Вы не находите странным, что убийство произошло именно в тот момент, когда Филлини якобы «был в туалете», а? – вновь сказал я, прибегнув к помощи пальцев.
– А мотив какой?
– Ммместь за поедание яиц! – неожиданно для самого себя вырвалось из моего рта.
– Ты что, забыл? – обратился ко мне Бородька. – Он же сам посоветовал судье яйца.
– А может, это обводящий манёвр, чтобы отвести от себя подозрения?
– Не понял.