Он подошёл к дверному проёму кухни и приложил половину лица к косяку, скрыв за ним своё уродство. Жена мыла посуду, оставшуюся после завтрака. Она повернулась к нему. Это был он. Он улыбнулся ей. Она ответила тем же.
– Нам надо развестись. – Услышав это, она отвела от него взгляд и уставилась в раковину. – Не порть себе жизнь. За то, что ты будешь постоянно плакать и дрожать при виде меня, тебя в раю по головке не погладят.
Он ушёл.
Вечером начался сильный ливень.
Он сидел в стоящей на обочине машине. В зеркале он увидел свет фар. Он вышел из машины. Он встал с краю дороги и замахал жезлом. Водитель его, кажется, не замечал. Несмотря на вечер и непогоду, тот ехал довольно быстро. Перед гаишником взвизгнули тормоза. Машина пролетела пятьдесят метров от того места, где он стоял, чудом не свалившись в кювет.
Гаишник крепко сжимал в руке жезл, наблюдая, как тот рассекает одну каплю за другой. В этот момент с гаишником что-то произошло. Внезапно он стал наполовину не тем, кем был раньше.
Он не спеша шёл к водителю и, держась рукой за козырёк фуражки, кланялся дождю.
Он постучал в стекло. Дождь барабанил громче. Он постучал сильнее.
– Открывайте!
Рука яростно забила по стеклу. Оно опустилось.
В глазах гаишника появился испуг, когда он увидел ужаснувшееся лицо водителя. Но спустя секунду он опомнился и улыбнулся своему старому отражению…[31]