Вообще мало кто задумывался о том, чтобы облагородить общее пространство. Общее, значит, «ничейное». Мысль эта укоренилась в сознании большинства людей. Но и среди них находились «особенные».
Уже вечером, сидя за компьютером, Елизавета Ивановна наткнулась на какой-то пост в социальных сетях. Под ним шла активная дискуссия. Обсуждалось, «какого же цвета должен быть новый электробус: красного или синего?». Перепелкина, мнившая себя знатоком моды, вступила в диалог
с кем-то в комментариях, рьяно доказывая, что цвет автобусов должен быть непременно красный, так как синий цвет транспорта уже изрядно надоел, так как в моде в этом летнем сезоне будут теплые, а не холодные тона, да и просто женщина не упускала из головы мысль, что красный автобус – это очень сексуально. По этому случаю она даже захотела прикупить новую юбку и сумочку на цепочке. Как житель города, Елизавета Ивановна приняла участие
в голосовании на сайте администрации, но продолжала переписываться с кем-то в социальной сети и навязывать всем свое мнение. Впервые за долгое время она позволила покритиковать областной транспорт, потому как в нем ее толкали, зажимали и даже лапали. В голове на мгновение вспыхнул яркий эпизод, как небритый инородец в затертых джинсах прижимался к ней сзади, пока остальные тянулись к валидатору, громко хрюкали, жужжали дружным ульем. Нечто твердое, упругое резко уперлось в Елизавету.
«Наверное, все-таки колбаса. Длинное что-то. Колбаса. Наверное. А может…».
К утру следующего дня она успокоилась. Лениво, подобно котам по утрам, потянулись рабочие будни, и уже к концу недели Перепелкина мечтала выбраться куда-либо с очередным любовником, да хотя бы в тот же самый лес, который почему-то многие стали обходить стороной. Прошли даже слухи, что там появилась специальная зона, охраняемая людьми в форме. Елизавету Ивановну слухи подстегивали еще больше, а потому она вынашивала идею об отдыхе за городом.
Пятничным вечером назначила свидание в парке. На удивление, потенциальный любовник просил встретиться, ссылаясь на большую занятость, не раньше одиннадцати. Женщина не придала этому значения и, надев вечернее платье и серебряные туфли на шпильках, накинув на плечо новую сумочку и хорошо намарафетившись, двинула в сторону парка.
Луна едва выглядывала из-за темно-синих облаков, тоскливые фонари редко освещали путь. Перепелкина включила музыку в наушниках, и, напевая песни Аллы Пугачевой, даже не думала о том, что или кто может поджидать ее хотя бы в соседнем темном переулке. Заслушавшись песней «А знаешь, все еще будет», Елизавета Ивановна не заметила, как сзади к ней подбежало несколько мужчин в балаклавах.