Ступив в последний, самый скромный, круг цвета, Хелдор действительно оторопел. Судя по одной лишь лампадке, сюда мало кто заходил – может, только служители храма. Из полутьмы на него, чуть боком, взирал человек с головой не то пса, не то гиены – и он очень и очень напоминал его странного знакомого, что приходил в его командирский шатер перед отправлением в Фахро. Воровато осмотревшись, Хелдор выставил ладонь и, стараясь не перестараться, зажег волшебный огонек, чтобы рассмотреть изображение получше. У диковинного святого сподвижника была мощная шея и челюсти, сам он был облачен в сияющую броню, отливающую бронзой, а с левого плеча свисал алый плащ. На правом плече покоился меч, извлеченный из ножен.
Решив, что с него достаточно, Хелдор сел на отполированную деревянную скамью, упершись затылком в стену. Он прикрыл глаза, обдумывая то, что здесь увидел. Странные, причудливые образы сливались в один, он начал скатываться в странную дрему, а перед глазами его возник гнолл в бронзовых доспехах – точь-в-точь, как на изображении, что так его поразило. Виделось ему, как тот разил копьем чешуйчатых рогатых демонов, что начинало казаться чем-то смутно знакомым.
Из странного состояния его вывели нарочито громкие, гулкие шаги. Неизвестный очень хотел, чтобы Хелдор услышал его заранее, потому командир пикинеров даже не пошевелился, лишь открыл глаза и упер взгляд в потолок. Скрипнула скамейка.
– Возможно, кто-то слишком буквально воспринял, что святой Христофор был «звероподобен». – вкрадчиво проговорил Одо – Он был высокого роста и очень красивым. Чтобы женщины не отвлекали его, он испросил Верховного «дать ему звериный облик»
– Он был таким до того, как кто-то вообще услышал о Верховном отце.
– Гм…
–А потом легенды о нем дошли до наших дней, но ваши жрецы все подтасовали так, как ему было выгодно.
– Ты очень начитан, но боюсь…
– Одо, это был гнолл!
– Гнолл? Разве они существуют? Колонисты, что заселяли Южный материк, говорили о них, но мне видится это те же фантазии, что и о ночных эльфийках, крадущих смазливых юношей ради своих бесстыдных ритуалов, василисках, обращающих в камень, и…
– Ну… – Неопределенно хмыкнул Хелдор, не разубеждая капеллана. – Так или иначе, мы здесь не обсудить житие, как ты сказал? Христофора?
– Именно его. Он известен тем, что не обращал против заблудших свою непомерную физическую силу, но смирением, непротивлением он обращал новых…