Взгляд мастера Максима, который был позван моим будущим другом проверить его работу, говорил сам за себя – эстетический ужас от увиденного и страх, что я поставлю заведению одну звезду из пяти и напишу разгромный отзыв в Google-картах. Печально произнеся, что это не исправить даже Джошу Ломанаку, он взял машинку – инструмент, который вполне заслуженно не доверяли давать в руки Ильтсу, из-за чего в его арсенале были лишь ножницы. – и решил возникшую проблему радикально. Видя мое недовольство итогом похода в барбершоп, Максим вручил мне бини, коллекция которых насчитывала у него несколько десятков штук и хранилась на протяженной полке на головах-манекенах в зале парикмахерской, и с сияющей улыбкой произнес, что это подарок от салона. Легче мне от этого не стало, но презент оказался и вправду полезным. В нем я проходил весь последующий месяц.
Перед моим уходом из парикмахерской Ильтс всучил мне визитку со своим телефоном и, даже не извинившись за содеянное, позвал меня на свой концерт, что должен был состояться на следующий день. Я забрал протянутую мне картонку и сказал, что обязательно приду. Посещать это мероприятие я, конечно, не собирался.
Ильтс позвонил мне с самого утра следующего дня, едва я продрал глаза ото сна. На мой логичный вопрос, откуда у него мой номер, он ответил, что просто взял его из базы данных клиентов, что приходили по записи. Тогда я решил, что этот парень и вправду особенный – помимо отсутствия хотя бы базовых навыков парикмахера, он еще и имеет проблемы с душевным здоровьем, а именно гиперфиксацией на толком незнакомых ему людях. Я вновь заверил его, что как штык буду в нужное время в назначенном месте, после чего положил трубку, выключил телефон и позабыл об этом инциденте на ближайшие часы, отдавшись сну – тогда, будучи безработным, я еще мог себе позволить такие фривольности.
Вспомнил об Ильтсе я в своей мастерской – ею выступал пятиэтажный недострой в центре города, большей частью состоящий из металлического каркаса. Выполненный в форме полукруга, он имел стены у основания фигуры, дуга же здания была полностью освобождена от бетона, благодаря чему отсюда открывалась неплохая смотровая площадка на близлежащие окрестности. За все то время, пока я здесь пребывал, мне не встретилось ни единой живой души. В какой-то момент я настолько освоился, что перестал забирать принадлежности для граффити и лампы, не боясь за их сохранность.