Его цели были туманны даже для него самого. Он знал лишь обрывки, намёки, туманные указания, данные лично Царем. «Буря надвигается, Орлов. Франция… она горит изнутри, и огонь этот может перекинуться на нас. Твоя задача – понять. Увидеть. Донести. Доверять… мало кому. Возможно, никому». Эти слова Императора Александра I эхом отдавались в его сознании. Алексей был молод, всего двадцать пять лет, но уже успел зарекомендовать себя как человек необычайной смекалки и острого ума. Он был воспитан в строгих традициях русского дворянства, но его натура, казалось, была создана для иной, более опасной игры.
Он достал из потайного кармана своего сюртука небольшой ларец, обтянутый кожей. Внутри лежала лишь одна вещь – старинный перстень с гравировкой, почти стёртой временем. Это был некий символ, ключ к чему-то, но к чему именно – Алексей пока не знал. Это было его первое загадочное задание – понять смысл этого перстня. Он был частью сети, тонкой, невидимой паутины, которую Россия плела в сердце своего потенциального врага. Но насколько велика эта сеть? Кто были её нити? И что случится, если эта паутина порвётся? Эти вопросы витали в воздухе, словно невидимые призраки, готовые в любой момент проявиться во всей своей пугающей реальности. Алексей знал, что его ждёт испытание. Испытание на прочность, на верность, на человечность. Он был в Париже, и Париж был готов поглотить его.
Загадочное задание от Царя
Образ Императора Александра I, его властный, но в то же время удивительно печальный взгляд, снова и снова всплывал в памяти Алексея. Тайная встреча в Зимнем дворце, в самом сердце России, казалась теперь почти нереальной, словно сон, который никак не мог покинуть его сознание. Но каждая деталь была выгравирована в его памяти с пронзительной ясностью. Кабинет Императора, полумрак, золочёная лепнина, тяжёлые бархатные портьеры, которые, казалось, поглощали все звуки, делая их разговор ещё более интимным, ещё более значимым.
Алексей стоял навытяжку, ожидая. Царь сидел за своим массивным столом, перебирая какие-то бумаги. Его лицо, обычно спокойное и невозмутимое, было омрачено глубокой задумчивостью. В воздухе витало напряжение. Наконец, Александр поднял взгляд. «Орлов, – произнёс он, и голос его, обычно ровный, теперь звучал с необычной силой, – ты знаешь, что происходит. Буря. Великая буря надвигается на Европу. И нам, России, нельзя оставаться в стороне».