Луиза спит. Катрин глядит в потолок. Лоранс склоняется к ней:
– Ты не спишь, милая? О чем ты думаешь?
– Ни о чем.
Лоранс целует ее. В чем дело? Это не похоже на Катрин, какие-то тайны. Обычно она откровенна и даже болтлива.
– Думают всегда о чем-нибудь. Попробуй рассказать мне.
Катрин мгновение колеблется; улыбка матери помогает ей.
– Мама, зачем мы существуем?
Вопрос из тех, которые дети обрушивают вам на голову в тот момент, когда вы думаете только о продаже деревянных панелей. Нужно ответить сразу.
– Милая, папе и мне было бы очень грустно, если бы ты не существовала.
– А если бы вы тоже не существовали?
Какая тоска в глазах у девочки, с которой я все еще обращаюсь как с младенцем. Откуда возник этот вопрос? Вот, значит, почему она плачет.
– Разве сегодня ты не радовалась, что все мы – ты, я, люди вообще – существуем?
– Да.
Кажется, она не очень убедила Катрин. Лоранс осеняет.
– Люди существуют, чтобы делать счастливыми друг друга, – говорит она с жаром. Она горда своим ответом.
Лицо Катрин замкнуто, она думает или, скорее, ищет слова.
– Ну а те люди, которые несчастливы, зачем они существуют?
Так. Вот мы и добрались до самого главного.
– Ты видела несчастных людей? Где же, моя маленькая?
Катрин молчит, чем-то она напугана. Чем же? Гойя – веселая, она и по-французски почти не говорит. Живем в богатом квартале: ни бродяг, ни нищих; значит, книги? Товарищи?
– Среди твоих подруг есть несчастные девочки?
– О нет!
Тон кажется искренним; Луиза ворочается в кровати; Катрин пора спать; она явно ничего больше не скажет, понадобится время, чтобы она на это решилась.
– Послушай, мы поговорим обо всем завтра. И если ты знаешь несчастных людей, мы попробуем что-нибудь для них сделать. Можно ухаживать за больными, давать деньги бедным, можно сделать так много…
– Правда? Для всех?
– Будь уверена, я плакала бы круглые сутки, если б знала, что есть люди, которым нельзя помочь в несчастье. Я тебе обещаю, что мы найдем, как им помочь. Я тебе обещаю, – повторяет она, гладя Катрин по волосам. – Спи теперь, моя маленькая.
Катрин натягивает одеяло, закрывает глаза. Голос, поцелуи матери ее успокоили. Но завтра? Как правило, Лоранс избегает неосторожных обещаний. А уж такого опрометчивого она никогда не давала.
Жан-Шарль поднимает голову.
– Катрин рассказала мне сон, – говорит Лоранс.