Вполне возможно, что в далёком будущем бездушно-равнодушных учителей заменят компьютеры, поскольку слишком много негатива идёт от таких «учителей». И выпускники школ ещё долго поминают их недобрым словом.
Альберт Эйнштейн писал в своих воспоминаниях:
«Учителя в начальной школе казались мне сержантами, а в гимназии – лейтенантами».
* Из Википедии. «Авторитарное отношение учителей к ученикам вызывало у Альберта Эйнштейна неприятие, поэтому он часто вступал в споры со своими преподавателями».
Неприязнь будущего нобелевского лауреата к системе образования, подавляющей человеческую личность, выступающую в качестве носителя индивидуального начала, вылилась к неприятию самой системы.
«У него всё сильнее зрело желание оставить гимназию и уехать к родным. Он уже запасся справкой врача о необходимости полугодичного отдыха в связи с состоянием нервной системы. Однако гимназическое начальство его опередило. Оно давно уже косилось на скептицизм и свободомыслие Эйнштейна. Ему в ультимативной форме предложили покинуть гимназию, так как его присутствие разрушает у учащихся чувство уважения к школе».
Пинок под зад… – получай Альберт!
Знаменитые строки, написанные в России задолго до рождения великого физика, раскрывают суть проблемы. Изложенные мастером, они звучат так:
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар…
* «Смерть поэта» («На смерть Пушкина») – стихотворение М. Ю. Лермонтова о трагической гибели Александра Сергеевича Пушкина и двуличности общества.
К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Удивительный факт, но всё, сказанное в 1837 году, не потеряло смысла и в дне сегодняшнем.
В школе № 9 два девятых класса из трёх комплектовались «сливками», снятыми с других школ города, а образовавшийся «отстой», состоящий из среднеуспевающих детей, излишне говорливых, свободолюбивых и, само собой разумеется, всяческих «неправильных Энштейнов», педагоги без лишних угрызений совести отфутболивали с глаз долой, отчисляя «в никуда».
Дальнейшая судьба бывших воспитанников никого не интересовала, как и их личные переживания.
Именно таким образом и сам Лёша оказался в свободном полёте в придачу с аттестатом хорошиста, где красовались пять оценок с «золотым» номиналом «5», и одиннадцать с «серебряным» «4».