Часы в центре города едва пробили 8 утра, а народ все прибывал. Однако не все неслись, как на пожар. Двое молодых людей респектабельного вида остановились подле ограды дворца. Они о чем-то оживленно беседовали. Оба находились в прекрасном расположении духа, разговор их пестрил той дружеской прямотой и непринужденностью, которой обоим, как видно, давно недоставало. Один из приятелей был ростом пониже второго, его густые черные волосы немного спутались, а зеленые глаза горели радостными огоньками. Он носил зеленый военный мундир, в тон глазам, а на ногах тяжелые темно-коричневые ботфорты. Кстати говоря, его звали Нартим и он учился в столичной академии воинского искусства. Второго юношу, что повыше, звали Юрвин. Волосы Юрвина, как будто для полной противоположности были светлыми и расчесанными волосок к волоску. Он тоже носил ботфорты, и на нем сверкал слегка щеголеватый серый камзол, а на левом боку красовался меч в кожаных ножнах. Юрвин тоже некогда учился в этой академии, но закончил ее гораздо раньше. Теперь он работал на службы разведки и выполнял поручения вышестоящего командования. Правда, работа была не сложная, как может показаться. Выезжай себе раз в неделю в компании стражи, проверяй, все ли в порядке в городе и округе. Стоит так же упомянуть, что отец Юрвина никто иной, как генерал Мэльс – руководитель вооруженных сил страны, один из приближенных его величества и очень уважаемый человек. Отчасти поэтому сыну не пришлось гнуть спину на более трудной должности. Большую часть времени он проводил в развлечениях. Сейчас Юрвин шел во дворец, куда вход ему был свободен, но, встретив старого друга, решил задержаться. Оба они были очень рады встрече. И разговор шел только о том, как давно они не виделись, и о том, что успело произойти за это время.
– Да-да, это правда, что меня скоро назначат в охрану столицы. Сразу в элитный отряд. Буду ловить преступников. Да не каких-нибудь мелких. А изменников родины, не меньше. – не без удовольствия говорил Нартим, – полжизни ради этого корпел над оценками, не спал, не ел, только тренировался и теорию наизусть заучивал, чтобы лучшие результаты были. Только если дослужусь до генерала, навряд ли кто-то спросит меня, в каком году изобрели латный доспех.
– Выходит не зря. Поздравляю, – оценил Юрвин и похлопал товарища по плечу, – приятно видеть, как ты искренне радуешься, а то, знаешь ли, при дворе от этих однообразных лиц уже тошнит…