Шон перевел взгляд на Мишель. Та, похоже, заснула и теперь чему-то сонно улыбалась.
«Совсем разные, – промелькнуло в мыслях у Аддерли. – Мишель – холодная и жесткая, Рэйчел… слишком человечная. И все же они – одна семья». – Шон с грустью улыбнулся этой мысли.
– Мишель! – прикрикнул он.
Девушка, встрепенувшись, подскочила, готовая обороняться.
– Какого… Аддерли, зачем так орать? Я не спала уже пару дней, – обиженно пробурчала она, снова повалившись на подушку.
– Нам нужно работать быстро, чтобы никто ничего не заметил, – сказал Шон. – Уже затемно, зверюшка наверняка выбралась из норки.
Послышался сонный смешок Шелли. Она неохотно села на кровати и повертела головой, точно пытаясь найти в комнате свою бодрость.
– Что ж, – протянула она, глядя на Рэйчел, – похоже сегодня я работаю одна.
Никто не ответил на эту реплику. Шон достал ружье и занялся любимым занятием: проверкой и чисткой, изредка прерываясь на глоток виски.
– Почему? Я пойду с тобой, – сказал он, спустя несколько минут.
Мишель вскинула бровь, не удивляясь манере наставника продолжать разговор даже спустя сутки. Мотнула головой:
– Ни к чему. Ложитесь спать, а я… приручу волчонка, – Шелли взяла ружье, зарядила его. Накинув плащ, она, без страха, вышла на улицу.
Рэйчел продолжала сидеть, отстранено уставившись в одну точку. Мужчина подумывал над тем, чтобы поговорить с ней, но не знал, как начать разговор, в этом он не мастер.
– Послушай, милая, – натянуто начал он, – ты сама на себя не похожа. Что с тобой происходит? – Шон спросил слишком резко, но, казалось, именно это и подействовало на девушку.
Рэйчел оторвала взгляд от пола и посмотрела на мужчину.
Всю жизнь, с тех пор как умерли родители, Шон был с ними. Он был наставником, другом, а для Рэйчел и отцом. Мишель после потери родителей несколько замкнулась в себе, стала грубой, никогда не называла Шона по имени, но всегда заботилась о сестре. Они были двойняшками. Рэйчел нуждалась в том, что предоставил ей Шон, в его заботе, советах, он заменил ей отца.
И сейчас его карие глаза с беспокойством смотрели на нее, искренне пытаясь разобраться и помочь.
– Нет, все в порядке. Просто… Надоело мне все. Охота. Каждый раз рискуешь жизнью, а ради чего?
Шон вздохнул. Хотел было выпить, но передумал. Он ненавидел разведение подобной философии.