«Вы, мосье князь, теперь наш гость, – произнес офицер с едва заметной усмешкой. – И, смею заверить, условия здесь будут несколько лучше, чем те, к которым вы, должно быть, уже привыкли».
Федька с кряхтеньем выбрался из повозки, стараясь не показать, как ноет раненая нога. Он огляделся. Его аристократический статус и знание языков, похоже, действительно привлекли внимание высшего командования французов. Ну, или его неимоверное обаяние, в чем он сам был абсолютно уверен.
«Гость, говорите? – Федька усмехнулся. – Надеюсь, ваш хлеб-соль включает не только баланду, но и что-нибудь покрепче. И, желательно, с женским обществом. А то я, знаете ли, уже начал забывать, как выглядят приличные женщины, не измазанные грязью и потом».
Офицер лишь хмыкнул. «Ваши пристрастия, мосье князь, нам известны. Но сейчас вам предстоит встреча. С весьма… важной персоной».
Федьку провели по длинным коридорам, обитым гобеленами, которые явно повидали лучшие времена, но все еще хранили следы былой роскоши. В воздухе витал запах старой пыли, воска и чего-то неуловимо официального. Они остановились у массивной двери.
«Приготовьтесь, мосье, – сказал офицер, открывая дверь. – И постарайтесь вести себя… достойно».
Федька лишь хмыкнул. «Достойно? Это вряд ли. Я обычно веду себя так, как мне вздумается. Но попробую. Если там будет что-нибудь интересное».
В кабинете было просторно и светло. За большим столом, заваленным картами и бумагами, сидел человек, чью внешность Федька узнал бы из тысячи. Невысокий, но внушительный, с проницательным, цепким взглядом. Наполеон Бонапарт. Или, по крайней мере, один из его ближайших приближенных, кто-то из тех, кто дышал императорской волей и служил её воплощением.
Это была первая встреча Федьки с кем-то из высших эшелонов французской власти. Он ожидал увидеть надменность, высокомерие, но вместо этого встретил взгляд, полный холодного расчета и… легкой усталости.
«Мосье Щукин?» – произнес человек за столом, его голос был низким и властным, но без лишней театральности. – «О вас ходят… интересные слухи. Вы, говорят, не промах. И умеете извлечь выгоду из любой ситуации».
Федька поклонился, насколько позволяла раненая нога. «Ваша Светлость… или как там вас принято называть… Слухи, они как девки легкого поведения – никогда не врут полностью, но и правды всей не скажут. Я – человек скромный. Но, признаюсь, талантами не обделен. Особенно, когда речь заходит о выживании и… ну, вы поняли».