«Маменька, ну зачем вы так? – Федька сделал вид, что глубоко оскорблен. – Я же примерный сын. Всего-то три дня, как распрощался с мадемуазель Дюбуа. И то, исключительно по уважительной причине – у нее кончился портвейн. А алкоголь… алкоголь – это ведь топливо для души, маменька. Без него эта проклятая жизнь совсем уж пресной станет».
«Пресной, говорите? – Княгиня вздохнула. – Знаете, Феденька, ваша жизнь и так достаточно остра. Особенно для тех, кто пытается ее упорядочить. А вот о ваших карточных долгах вы не забыли? Или о том, как намедни в пух и прах проигрались в карты с этим… как его… графом Завалишиным?»
Федька поморщился. «Да ладно, маменька, мелочи жизни! Завалишин – он же старый дурак, к тому же шулер первостатейный. Я просто дал ему шанс почувствовать себя победителем. Разве это не благородно?»
«Благородно – это когда вы, князь Щукин, хотя бы раз в жизни сделаете что-то полезное для Отечества, а не только для своего брюха и… кхм… других органов», – отрезала княгиня.
«Отечество, маменька, – Федька снова взял в руки указ и картинно закатил глаза. – Это ведь не березка, на которой я в детстве штаны рвал, и не бордель матушки Рози. Это нечто эфемерное, придуманное для того, чтобы такие, как я, тащились на войну и дохли за чужие амбиции. И что самое смешное – я ведь пойду. Пойду, черт возьми, как миленький! Потому что если не пойду, то Ваша Императорская Светлость, маменька, устроит мне такую жизнь, что даже на фронте покажется райским уголком. А я, знаете ли, предпочитаю адские уголки, где хотя бы есть шанс на приключение и пару-тройку незамужних француженок».
Он поднял бокал с водкой. «Ну, за Россию, что ли! За мать ее, за этот чертов указ и за то, чтобы меня не убили в первые же десять минут. И, конечно, за самых красивых баб, где бы они ни были!»
Княгиня лишь покачала головой, но в уголках её губ мелькнула едва заметная усмешка. Она знала своего сына. Он был безответственным, циничным, и его язык был острым, как бритва. Но она также знала, что за этой маской скрывалось нечто большее, что-то, что обстоятельства рано или поздно вытащат наружу. И, черт возьми, это будет зрелище, достойное самой грандиозной оперы. А пока… пока ему предстоял путь. Долгий, ухабистый, напичканный опасностями и, несомненно, смешными ситуациями путь к чертовой войне. И, возможно, к чему-то, что изменит его жизнь навсегда.