– Сколько прошло времени между этими моментами?
– Доли секунды. Всё произошло слишком быстро. Сначала даже подумал, что это часть выступления.
Его голос не дрожал, не срывался. Ни одного лишнего слова, ни одного сбившегося дыхания. Всё было идеально. Так ведут себя люди, привыкшие к подиумам, интервью и научным советам.
Анненков слушал не только ушами. Он чувствовал пальцами, глазами, кожей. Вениамин был слишком точен. Такая безупречность в подобных ситуациях тревожнее любого сбоя.
– Вы сразу подошли?
– Нет, сначала я замер. Думаю, как и все. Потом уже подошёл. Не один, конечно – многие бросились. Но она уже лежала.
– Вы не касались её?
– Нет. Когда я оказался рядом, её уже осматривал врач. Я просто стоял рядом. Не помню, говорил ли что—то. Всё было… слишком быстро.
Анненков кивнул. Всё правильно. Логично. Стерильно.
– Вы знали о её проблемах со здоровьем?
– Нет. Она никогда не жаловалась.
Он слегка подался вперёд, подчёркивая значимость следующего вопроса:
– Она сказала: «Это он сделал». Вы слышали это?
Профессор медленно выдохнул. Эта пауза впервые не выглядела продуманной заранее; в ней скользнуло нечто личное.
– Да, я услышал. Но не знаю, что именно она имела в виду. Эти слова могли относиться к кому угодно. Может, она вообще никого конкретно не имела в виду. Я не увидел, куда именно был направлен её взгляд.
Анненков слегка склонил голову:
– Вы не почувствовали, что это обращено к вам?
– Честно говоря, – ответил Вениамин, – не знаю. Всё произошло слишком быстро. Возможно, вы бы услышали в этом больше, чем я. А возможно, это просто совпадение.
Голос профессора оставался ровным, но взгляд на мгновение померк. Анненков зафиксировал этот едва заметный сбой, как след на влажном стекле. Он не стал давить, ощущая, что за гладкой поверхностью фраз скрыта глубина, которая пока не готова проявиться. Но когда проявится, второго шанса задать вопрос уже не будет.
– Всё, что вы скажете, может быть важно. Даже то, что кажется случайным, – произнёс он мягко, доверительно.
– Я понимаю, – кивнул профессор. – Если вспомню что—то важное – обязательно скажу.
Следователь смотрел на него ещё несколько секунд, изучая, как соперника в игре. Затем едва заметно кивнул – не из вежливости, а словно подводя внутренний итог, холодно и точно ставя точку в личном расчёте: