Валентин сегодня вообще не пил. Он слегка перекусил и стал рассматривать тетрадь с рисунками. Ему нравилось наблюдать, как день за днем Иван прибавлял в мастерстве, что было заметно даже непрофессионалу. Дойдя до последних рисунков, Валентин в изумлении поднял брови, развернул тетрадку пошире и показал дедушке Тайбулы.
Тот от удивления взмахнул в воздухе ложкой, и все сразу повернулись к Валентину и старику.
– Что там у вас случилось? – спросил Павел.
Валентин передал ему тетрадь с раскрытыми в нужном месте страницами, и тот, взглянув на рисунки, присвистнул.
– Мужики, смотрите!
Юрий и Илья пододвинулись поближе и стали рассматривать изображения.
– Ничего себе!
Там были три портрета. Не классические, а что-то наподобие шаржей, отражающих черты характера человека.
На первом рисунке был изображен Павел Алексеевич. Он стоял в наброшенном на плечах кителе, из-под которого виднелась тельняшка. В руке он держал стакан в подстаканнике: отхлебывал из него горячий чай и наблюдал, как хиленький солдат подметает плац. На следующей странице был Юрий Иванович. Он задумчиво склонился над разложенной на столе картой и что-то на ней разглядывал. И наконец, на последнем рисунке красовался Илья Борисович. Вальяжно развалившись на троне, он разговаривал с кем-то по телефону. Штанины брюк были засучены, а ноги опущены в тазик со сверкающими монетами.
– Вот как это у него получилось? – восхитился Павел и перевел взгляд на Валентина. – Ты ему раньше ничего о нас не рассказывал?
Валентин помотал головой и сам посмотрел на Ивана.
– Почему вы так смотрите? Я не так что-то сделал? Если что, извините, это же просто рисунки. Баловался, пока вы пельмени лепили.
– Прямое попадание в цель! Просто в яблочко! – ответил Павел, тряся перед собой альбомом. – Мы с Юрой военные: я полковник, он майор. Илья Борисыч бизнесмен.
– А почему…
– Почему он с нами? – опередил Ивана Павел и развел руки в стороны. – Потому что женат на моей сестре.
– Малыш, а ты очень даже наблюдательный товарищ. Случайно, психологией раньше не увлекался? – предположил Юрий, все еще разглядывая тетрадь.
– Не знаю, может быть. У меня темное прошлое!
Дедушка Тайбулы, будто вспомнив о чем-то, прервал их разговор.
– Муроц, надото Найдёж в избу тасито, однако. Моя работатя будят, – сказал он, поднимаясь из-за стола, – а вы в баню ходит. Шуметя нельзя.