Станцию трясло отдалёнными, но мощными взрывами.
– В криокамеры! Все! – орал капитан Комаров, передавая в ЦУП последние данные о залпе подлодок с Индийского океана. – Пока Земля не перестанет гореть!
Он понимал: возвращаться уже некуда, ни снабжения ни связи больше не будет. Их скудных запасов, которые они копили все эти годы, мухлюя с отчётностью, не хватит на тридцать лет – пересидеть заражение на орбите. Оставался только анабиоз.
Доктор Ли уже шла в отсек быстрым шагом. Она была на девятом месяце – их личный с капитаном эксперимент. Они мечтали. Они уже придумали имя для девочки – Ева. К тому же мальчику нужна младшая сестра.
Планета постепенно превращалась в ядовитую грушу, обмотанную огненными нитями ракетных трасс и распухающую грибовидными облаками взрывов.
И когда Кремль и Пентагон, почти ослепнув и оглохнув, запустили ответно – встречные удары на кого Бог пошлёт, а Пекин и Дели интерпретировали это как полномасштабное вторжение – загорелось наконец и небо.
Выжили немногие. Но всё-таки выжили. Где-то сработала ПРО. Где-то уцелевшие на орбите спутники покрошили гиперзвуковые боеголовки в капусту до того, как их снесло орбитальным ядерным взрывом. Где-то ракета, запущенная с уже поражённой подводными дронами АПЛ, так и не вышла на финальный участок траектории. А где-то на автономный пусковой контейнер так и не прошла команда активации и он остался ржаветь на дне Марианской впадины. В окружении полупрозрачных глубоководных тварей, слепых и безмолвных.
Потом наступила тишина. Та, что громче ядерной зимы.
Выжили немногие. Расчёты пусковых, которые почему-то сразу не попали под раздачу. Обитатели секретных убежищ, чьи координаты стёрли из всех баз данных ещё в 2000-х – ради дня, который все ждали и в который никто не верил. Жители глухих и отдалённых районов.
Выжили немногие. Те, кому повезло.
Через тридцать лет, после того как заражение немного спало, вокруг этих мест, выросли оазисы старой новой жизни. Как кораллы вокруг боевой рубки USS «Джон Ф. Кеннеди», навсегда уснувшего на дне Тайваньского пролива.
Люди селились там, где земля была менее отравлена. Из бронированных дверей демонтированных убежищ ковали плуги и мотыги. Переплавляли на серпы обшивку упавших ракет. В уцелевших капонирах для техники разводили двухголовых кур и шестиногих коз. А в пустующих ныне ракетных шахтах выращивали колонии чёрных грибов-мутантов. Собирали их, срезая прямо со стен. Говорили, что если спуститься до самого низа и приложить ухо к полу, можно услышать, как где-то глубоко под ногами до сих пор тикают изотопные часы систем наведения. Но никто не решался пховерить.