Фиджеральд ещё сильнее пришпорил Нарцисса. Жеребец пустился галопом по извилистой горной дороге, из-под копыт в разные стороны разлетались мокрая глина и грязь. Но Льюис не обращал на это внимания, он полностью погрузился в свои мысли. Лишь когда в свете заходящего солнца пред глазами предстали старинные серые стены Фиджеральд Парка, граф вновь вернулся к реальности. В просторном полутёмном холле замка его встретила Делия. Она стояла на лестнице. Янтарные глаза, обрамлённые длинными чёрными ресницами, печально наблюдали за мужем. Лицо, обычно румяное, покрылось болезненной бледностью. Каштановые волосы скрывала белая кружевная косынка.
– Добрый вечер, мадам, – нарочито церемонно произнёс Фиджеральд, вспоминая разгоревшуюся ссору, предшествующую его отъезду в Лондон. – Как вы себя чувствуете? Вам уже лучше?
Делия молча кивнула. Граф подошёл к ней и низко поклонился. Женщина ответила с той же холодной любезностью:
– Да, я чувствую себя лучше, вы напрасно волновались. – всё же удостоила его ответом графиня.
В этих словах была видна вся суть их отношений: они так и остались чужими друг другу. Ничто, кроме титулов не связывает их. Льюис возможно считал, что жена нужна только для того, чтобы производить на свет потомство, а Делия не разделяла такой позиции. В юности, когда о браке с представителем высшего сословия не было и речи, она испытывала нежные чувства к молодому Альфонсу, графу Вустеру, нынешнему другу Фиджеральда.
– Делия, мне надо с вами очень серьёзно поговорить, – начал беседу Льюис.
Графиня молча кивнула головой, тем самым предложив проследовать за ней. Оказавшись в просторном пустующем зале, Фиджеральд продолжил:
– Мне нужно кое – что вам сказать, – прозвучало угрожающе.
– Я вас слушаю. – ответила слегка дрогнувшим голосом Делия. – В чём дело?
– У меня есть сын. И я хочу привезти его в Фиджеральд Парк.
Такой наглости от этого человека, своего мужа, она не ожидала. Лицо ещё сильней побледнело.
– Как ты смеешь? – наконец выдавила графиня из себя. – Как ты можешь мне это говорить?!!!
– А что в этом такого? – возмутился Фиджеральд. – Я мужчина, и имею право иметь детей. А раз собственная жена не может родить мне ребёнка, то я могу обратиться за помощью к кому-нибудь другому!
От этой бесчеловечности супруга Делии стало ещё больнее. Ей захотелось ударить его по лицу со всей силы, чтобы с него сошла наглая усмешка. Она замахнулась и залепила графу звонкую пощёчину. Хотела повторить вновь. Но Льюис перехватил руку и оттолкнул жену так, что та упала на холодный каменный пол и разрыдалась, что было мочи. Сквозь всхлипывания, она сыпала на голову мужа всевозможные проклятия. Но он не собирался их слушать.