– Хорошо, – согласилась Кен, – и тут же предложила, – а давайте тогда сядем, да вот, – показала она глазами, – хоть на траву, а то встали, как вкопанные.
И мы расположились на траве. Сели по-турецки. Довольно близко друг к другу. Я смог лучше, чем прежде, рассмотреть ее. Шея, полуоткрытая грудь, ноги… Господь, думаю, никогда не создавал ничего лучшего. И еще – я чувствовал запах ее тела. Удивительно тонкий. Прекрасный, как сама жизнь.
Я любовался ей, хотел ее, слушая ее стихи…
Эклектика. Смесь. Таким было мое первое впечатление. Таким оно остается по сей день. Эклектика чувственности, ироничности и несвойственной большинству поэтов рациональной точности. Эклектика талантливая. Эклектика, которую хочется слушать…
Последнее стихотворение, которая она мне прочла, называлось «Лохматый черт на пляже в Истборне». Это стихотворение было смешное и грустное. Смешное, потому что очень забавно выглядел черт – коренастый, лохматый, с большими ушами. И грустное, потому что люди издевались над ним.
Черт… Этим стихотворением Кен помогла мне задать вопрос, который вертелся на языке.
– Кен, скажите, – спросил я, – а я видел вас раньше? Немного в другом облике?
– А вот думай сам! – насмешливо улыбнулась она.
Ничего не объяснила… Зато перевела наше общение на «ты». В другое, более доверительное и близкое измерение. А я был не только рад этому, но и смущен. Влез со своим вопросом, ничего не сказал о том, что думаю о ее стихах.
Постарался исправить свой промах. Произнес несколько фраз (ни одно слово в них не было дежурным!) о ее стихотворениях.
Кен выглядела довольной.
– Спасибо, – сказала она, – за слова и, главное, за взгляд – спасибо.
Эти слова она произнесла с более сильным, чем прежде, акцентом. Я понял – волнуется, тронута. А затем Кен положила свою руку на мою. «Сердитость» почти исчезла из ее взгляда.
Я знал: дело не в стихах. Она почувствовала, что я почти боготворю ее. И она… Она по меньшей мере не разочарована мной.
– А чем занимаетесь вы, Серджио? – спросила она.
Я только вскользь рассказал о своей работе. И намного больше – о собирательстве книг и дачных делах. Сразу увидел: и то, и другое ей интересно. Выяснилось, что книги Кен не собирает. А вот овощи и зелень выращивает. И разбирается в этом очень неплохо.
В ее больших темных глазах я видел живой интерес и лишь маленькую капельку той «сердитости», которую разглядел в самом начале нашей волшебной встречи. И еще – это несказанно обрадовало меня – ее глаза блестели! Блестели так, как блестят глаза женщины, когда ей нравится мужчина, на которого она смотрит.