– Малец, слава Богу, Юрий Дмитриевич. Сын у вас младшой народился. Радость всеобщая у нас.
– Так несите с мыльни, чего думаете?
– Скоро, скоро уже! Обмывают девки. Куикка боярыню настоем отпаивает…
– А что с ней? – снова перебил ее хозяин.
– Слава Богу, справилась. Маленько покровило токо. Куикка поможет, так потом Маремьяну принесут в дом.
Боярин молча кивнул и взялся за дверь, что вела в спальню отца. С минуту постоял молча, потом повернулся и сказал:
– Ты Куикку к тяте Дмитрию Поромановичу сейчас же отправь. Есть там кому с Маремьяной обряжаться. А тятеньке что-то совсем худенько стало.
– А к дьяку? Боярыня сказывала вчера, что сразу записать нужно робеночка будет.
– Дура ты, Солка. Темень кругом. Куда пойдешь? Да и спит он. Завтра все сладим. А тятя не ровен час помрет. Ступай за Куиккой! Поняла?
Женщина быстро-быстро закивала головой, и хотела было уже уходить, но услышав стук калиточного кольца, остановилась. Наружная дверь тут же отворилась, и в сени ввалился запыхавшийся мужичок. Он был весь в снегу и с раскрасневшимся от легкого морозца лицом. Увидев боярина, мужчина стянул шапку, и устало произнес:
– Юрий Дмитриевич, доброй ночи тебе!
– Проходи, сосед! – вместо приветствия ответил хозяин дома.
– Юрий Дмитриевич, помоги ради бога! Вели Куикку вашу к моей Домине послать. Уж сколько лежит жонка и никак разродиться не может! Мои бабы суетятся возле нее да все без толку. Помоги ради бога!
Он вытер шапкой пот с лица и, заметив, что не обмел ноги от снега, попятился к выходу.
– Я сейчас, ужо охлапаюсь. Как назло снегу навалило: чуть через улицу перешел, – приговаривал сосед, глядя на прилипший к сапогам снег.
– Оставь, Исайя Василич. Снег не грязь, сама уйдет, – произнес хозяин дома.
– Так-то оно так…
– Ну, чего стоишь! Не слышала, что сказано? – обращаясь уже к Солке, прикрикнул Юрий Дмитриевич.
Женщина недоуменно посмотрела сначала на хозяина, потом перевела взгляд на соседа.
– К Фотиевым, к Исайе пусть Куикка сначала сходит! – глядя на растерявшуюся женщину, прикрикнул Юрий Дмитриевич.
Солка, не дожидаясь, что еще скажет хозяин, тут же выскочила на улицу и тихонько прикрыла за собой дверь.
– А Марьяна твоя не собирается пока? – спросил Фотиев.– Домина моя сказывала, что тоже уж где-то должна на днях разродиться.
– Уже, Исайя Василич! Вот только что Солка приходила и о том сказала! – ответил Юрий Дмитриевич. – Опять парень, – добавил он уже не без гордости.