Другой из них, Любомир, не много больше прожил. Двадцать два стукнуло страстному охотнику, когда и его не стало. В прошлом году, лишь только установились морозы, пошел Любомир с дружками на медведя. Несмотря на возраст, опыт был у парня в том деле хороший. Силой обладал не дюжинной. Но и как всякий охотник любил удаль свою показать и прихвастнуть был охоч. Вот и вызвался в одиночку медведицу из берлоги на рогатину взять.
Потревоженный зверь из берлоги выскочил и, сотрясая накопленным жировым горбом, на всех четырех лапах на охотников пошел. Любомир тогда знак дал другим, чтобы назад отступили, а сам вперед выступил и рогатину зверю в бок всадил. Медведь взвился на дыбы. Не удержал Любомир древко. Зверь от боли ударил лапой по рогатине и металлический наконечник на древке обломился. Охотник топор из-за пояса выхватил, но медведь в тот раз оказался сильнее и проворнее. Ударили они вместе. Зверь саданул лапой парню по лицу, а сам получил острием по голове. И тут же был свален впившимися с другой стороны рогатинами дружков Любомира. Три дня он пролежал в монастырской лечебнице под должным приглядом, но справится с травмой не смог. Уж больно серьезным оказалось ранение.
Старший Твердослав уже несколько лет жил в небольшом северном городке Орлец, что стоит на Двине реке. Новгородцы те края называли Заволочьем, потому как по одной воде туда было не попасть. Приходилось кое-где лодки тащить волоком. Местное же население земли свои, что протянулись от Онеги до Печоры, называли Поморьем. Заволочьем же считали лишь окрестности вдоль реки Емца и Вага, куда без волока и впрямь было не добраться.
Неожиданно для многих, Твердослав отказался от управления родовыми землями близ Онего и принял духовный чин. По ходатайству вече послал епископ Твердослава служить в Орлец. Направил не в наказ или испытание ему. Был в том умысел и не малый для Великого Новгорода.
Московское княжество, уже давно имело намерения расширить свои владения путем присоединения северных угодий. За счет земель, которые уже на протяжении многих лет находились под влиянием Новгорода. Однако непростые взаимоотношения с Ордой в последние годы не позволяли ей этого сделать. И когда из-за внутренних распрей ханская хватка ослабла, а выплата дани прекратилась, московский князь снова обратил свое внимание на далекое Заволочье.