– Ты чего тут высматриваешь? – спросил Савка.
Наконец солнечный луч миновал Савкину кровать и тот лежал с открытыми газами, наблюдая за старшим братом. Твердослав потрепал свои длинные темно-русые волосы, взглянул на брата и усмехнулся.
– Ничего тут у тебя не меняется, – промолвил он. – Ты на зиму вниз думаешь перебираться? От трубы немного тепла. Или как в прошлую зиму, тут мерзнуть будешь или бегать в дедкину? Гляжу, бородку отпустил. Жидковата только, но со временем, дума, окладистая будет.
– Ну, хоть не такая козья, как у тебя, – хмыкнул Савка. – Ты чего пришел? – снова спросил он, присел на кровати и свесил ноги.
– Тятя тебя звал, – ответил Твердослав, поглаживая свою жиденькую бородку. – Заутреню ты проспал.
– А где он?
– В усадьбе. С Совета пришел. Задумчивый какой-то…
И только тут Савка понял, что не видел брата с тех пор, как тот вместе с епископом и городскими послами уехал в Москву.
– Ты когда вернулся? Слава Богу, живой, а то тут бедовые головы уж чего только не навыдумывали.
Твердослав пожал плечами.
– Скоро думы думаются, а…
– Знаю, знаю, – прервал его Савка. – Да не скоро в леднике мыши заводятся.
Твердослав снова пожал плечами.
– Помнишь, что матушка говорила?
– Так ты когда вернулся? – снова поинтересовался Савка.
– Одевайся и спускайся вниз. Там и поговорим. А то не хватало, чтобы тятя сам за тобой пришел. Шуму не оберешься. Заутреню проспал, так не хватало еще, чтобы обедню пропустил.
– Ла-а-дно, – широко зевая, согласился Савка, и стал натягивать порты. – Вот заладил: проспал, да проспал. А сам-то до того, как в церковь податься, таким безгрешным, поди, был. Все по божьей правде жил? Час-то хоть какой сейчас?
Твердослав кивнул на стену, на которой вовсю хозяйничало солнце. Бревна над лавкой были тонко исчерчены писалом. Рядом с замысловатыми линиями стояли цифры и знаки. Такие солнечные часы были устроены во всех избах, в которых были кровати. Если на улице было солнце, то по его следу на стене, можно было всегда узнать который час дня.
Савка повернулся и нашел линию, рядом с которой была надпись «Декабрь». Солнечный след пересекал ее в том месте, где стояла отметка часа.
– Да, – словно читая мысли младшего брата, проговорил Твердослав. – Три часа уж как солнце встало, а ты спишь. Говорю, что тятя зовет. Скоро уж снова за стол садиться будем, а он про время спрашивает.