– Да, ладно тебе! Ты чего не видел, когда я лег? – возмутился Савка.
Твердослав покачал головой и произнес:
– Я видел, как Подкова три часа назад коня запрягал.
Савка понял намек брата и пошел к двери.
Он спустился вниз, вошел в трапезную, и, подняв глаза к образам, перекрестился. В доме, кроме усевшегося в углу под божницей Твердослава, суетились Солка с сестрами-двойняшками Марфой и Февроньей. Они были в сарафанах из льняной пестряди. Девчонки – в ярких клетчатых, одетых поверх светлых рубах, а работница во всем сером.
– А где, тятя? – с недоумением спросил он, удивленный отсутствием отца.
Солка, услышав вопрос молодого боярина, на полпути к столу остановилась.
– В огороде он. Даньслава Росича пошел встречать.
Женщина дошла до стола и поставила большую миску с кусками отварной рыбы.
– У нас пир намечается? – усмехнулся Савка. – Думаю, что по случаю моего счастливого возвращения? А Марфа?
– Доброго утречка, братец, – хихикнула та и скрылась за перегородкой у печи.
Савка обхватил за плечи проходившую мимо Февронью.
– По какому случаю стол едой завалили? А, Фешка?
– Отвяжись, Савка! Не до тебя. Тятя ничего не сказывал, – девушка выпростала руку из объятий брата и пошла дальше.
– Не знал я, что Росич у тятеньки стал лучшим другом и в честь него такое угощенье затеял. Не праздник, кабыть, – продолжал удивляться Савка.
Женская половина, словно и не слышала его слов, продолжая носить на стол закуски.
– Ты спрашивал, когда я вернулся? – подал голос Твердослав, без особого интереса наблюдавший за происходящим в избе.
Савка взглянул на иконы, что стояли на божнице и присел рядом с братом.
– Шкур соболиных на лавках зачем-то настелили, – недоуменно заметил он, поглаживая мягкий ворс. – Солка, а куда бобровые-то дели?
– Тятя в зимнюю избу вынес, – ответил Твердослав вместо работницы.
Заметив вопрос в глазах Савки, в ответ лишь недоуменно пожал плечами.
– Так, когда вернулся? С хорошими ли вестями? Или о том тоже никто не знает? – усмехнулся Савка.
В этот момент на улице послышалось лошадиное ржанье. Твердослав приподнялся, нагнулся через стол и посмотрел в окно.
– И в самом деле, Даньслав Лукич пожаловал, – рассматривая происходящее на улице, проговорил он.
– О, ну тогда не скоро, значит, придут. Пока они снова все свои дела обсудят, я успел бы еще подремать. Ну, так, как съездил, брат дьяк?