Есаул Плетнёв криво усмехнулся:
– Ну, мы-то со Станкевичем не можем рассчитывать на снисхождение советской власти: братской кровушки было много пролито. Так что возвращаться некуда. Поживём пока здесь, а там видно будет. Гражданство вот только! Китайское не хочу, советское, сами понимаете, не дадут, да и не надо, верно, Станкевич? Будем жить по нансеновским паспортам10. К тому же новость у меня: я сделал предложение Лоре, венчание через неделю. Милости просим!
Новость не была неожиданной: Лора, не скрываясь, сияющими глазами смотрела на Илью Семёновича. А он, не очень молодой, потрёпанный войной, ожесточившийся и потому, казалось, неспособный на нежную привязанность, вдруг, как заметила Софья Викентьевна, «оттаял».