– Главное, что вы выжили.
– Выжил. Только что дальше, не знаю теперь. Всего меня изрезало, как через мясорубку пропустили, – Богдан провел ладонью по забинтованному торсу. – И нога еще раздроблена. Большой вопрос, смогу ли я нормально ходить.
– Я постараюсь найти лучшего целителя, какого смогу. Мы обязательно вернем вас в строй.
– М-да… Работал надо мной уже один, четвертого ранга. Только смерти помог избежать. А остальное, сказал, магией уже не вылечить. Да и вообще, знаешь, Гоша… – командир вдруг тяжело вздохнул. – Не уверен я, что хочу обратно в строй. Навоевался. Всю жизнь под ружьем, ни жены, ни детей…
Он потрогал свой перстень слуги рода и улыбнулся:
– Но семья у меня все же есть. Спасибо тебе за это.
– Выздоравливайте, Богдан Богданович, – я пожал ему руку и осторожно похлопал по плечу. – Даже если не захотите вернуться в гвардию, обязательно найдем для вас дело. Или можете просто уйти на покой и жить в поместье, как член семьи.
– Спасибо, – негромко сказал Богдан.
На этой трогательной ноте мы распрощались. Я поехал в поместье Иволгиных, и по дороге вызвал некроманта. Также позвонил своему знакомому верховному судье дворянского суда и объяснил, что хочу сделать. Судья молча выслушал и только раз спросил, уверен ли я. Получив утвердительный ответ, сказал, что пришлет нужного человека и, если я не ошибаюсь, сделает все возможное для наказания злодея.
На пороге поместья Иволгиных, где поставили временную дверь, я появился в сопровождении некроманта и следователя по дворянским делам. Какое совпадение, что это оказался вчерашний усач с грустными глазами.
– Здравствуй, Юлия, – сказал я, войдя внутрь.
Юля явно не ожидала визита и просто шла мимо по коридору. Увидев меня, застыла и вскинула подбородок.
Она была, по своему обыкновению, одета в мужскую одежду. Черные, в знак траура, рубашка и брюки великолепно подчеркивали стройную фигуру девушки. Ее крутые бедра, узкая талия и крепкая грудь будоражили фантазию так сильно, что у меня в штанах начинался пожар.
Как Юле это удается, не понимаю. Другие женщины смотрятся зачастую нелепо, когда одеваются по-мужски.
– Что вам нужно, граф? – тщетно скрывая раздражение, спросила она.
– Моя мать еще здесь?
– К сожалению. Она отказалась уезжать, хотя я прямо сказала, что ей здесь не рады.
Я вздохнул.