Его с детства научили слежке. Парс легко распознавал каждого человека на площади и уже через миг мог сказать, местный это или приезжий. Он различал движения, методично осматривал площадь, зная одно: направляясь во дворец, Ормонт неминуемо здесь окажется. Строение Грата не позволило бы ему подойти ко дворцу никак иначе, учитывая, что шел он от речного порта. Была бы воля Парса, он уничтожил бы данталли еще в Адесе, однако царь попросил его не уезжать из Грата. Разве мог он пойти наперекор царю из семейства Мала, когда тот в нем нуждался?
Нет.
Кхалагари воспитывались иначе. Вся их жизнь, вся их суть была посвящена служению священному правящему семейству. Ничто не могло этого изменить.
Отар Парс вырос бы уличным оборванцем, если б не малагорский царь. Отец Бэстифара на смотре новичков выразил одобрение Отару. Он с самого начала пророчил ему стать командиром, и – после нескольких лет, проведенных на улицах в голоде, воровстве и страхе – Отар был готов на все, лишь бы соответствовать ожиданиям царя.
Нынешний правитель Малагории был взбалмошен и самонадеян, однако в нем неуловимо угадывались черты священного семейства, и Парс не мог противиться воле, что, казалось, перетекла к Бэстифару шиму от его отца. Он верой и правдой служил ему, наблюдал его становление, как верный наставник. Он не пожалел ни об одном дне службы и сегодня готов был это доказать.
Пара путников вышла с улицы Синтария, что тянулась западнее Рыночной площади и, соединяясь с другими, вела к реке Видас и порту. Парс подивился тому, что увидел: Ормонт даже не пытался замаскироваться.
Каков наглец!
Парс предполагал, что анкордский кукловод оденется, как местные жители, но это предпочла сделать только его попутчица, которую Его Величество приказал не трогать. Темный плащ, растрепанные каштановые волосы, одежда по моде материка. Ормонт толком не изменил своим консервативным привычкам. Парс хмыкнул. Пожалуй, в этом Ормонт был похож на Его Величество. Такой же самонадеянный, считающий себя безнаказанным и неуязвимым.
Парс приготовился выстрелить. Короткая арбалетная стрелка, смазанная ядом пустынного цветка, собиралась поразить свою цель.
Еще немного. Еще чуть-чуть… подойти поближе.
Дыхание Парса участилось. Со следующим ударом сердца щелкнула тетива, и пораженный анкордский кукловод, пошатываясь, укрылся за стеной здания. Кто-то из его людей выстрелил второй раз.