– Может быть, но других у тебя не оказалась, так что бери, что предлагаю. Хотя, что толку? Ты даже от поединка со мной откажешься, а все потому, что тащился сюда целую вечность.
– Я не мог освободиться раньше, да и признаюсь, не было желания плестись за тобой. Но стражник сказал, что ты была сильно взволнована и чуть не плакала. Разумеется, ты не оставила тем самым мне выбора. И почему твой пояс опять перекрутился? – принц подошел ближе к Ариане и принялся поправлять его, а затем расправил ленту. – Другое дело.
– Потому что я на спор Эрику рассказывала историю Линлары, – подняв взгляд на брата, негромко ответила Ариана.
– На раздевание? – настороженно спросил Валериан, выпуская из рук атласную ленту, которая аккуратно спустилась по талии принцессы вниз.
– Именно.
– Глупая затея. – Принц поправил Ариане еще одну застежку, затем выдохнув, попытался убрать со своего лица прядь челки, которая выбилась из боковой косы и, упав на глаза, всячески мешала.
– Лучше так, чем то, что он назвал «Сказания о Битве Изначальных» ерундой.
– Потому что Эрик не способен воспринимать то, что идет в разрез с его узким мышлением. Чтобы не говорили отец и ты – он всегда будет чуть выше дворовой псины, какое-бы поместье себе не купил и какой бы титул ему не пожаловали.
– Ты забываешь, Валериан, что этот титул его по праву рождения. Отец вернул ему лишь то, что было утрачено. Но в данном случае это не меняет ничего. Знаешь, что меня тревожит? В последнее время он все чаще заставляет меня перечитывать период истории Линлары, который связан с Иллионом. Порой, мне кажется, что это неспроста. Он что-то затевает. Или знает больше, чем ему полагается. Понимаешь, что странно: за все наше время, проведенное в последнем месяце в его библиотеке, он ни разу не спросил, что мне известно о нынешних правителях и политическом устройстве мира. Ему плевать, что известно мне о пандиларцах, и о том, как Таллион взошел на престол, убив своего отца. Асторлинги его тоже практически не волнуют, хотя конфликт из-за матери заслуживает отдельного внимания. И наконец, довольно скоро на престол светоченосных взойдет новый правитель и не известно, как это отразится на старом союзе.
– Уж не думаешь ли ты, что Эрик как-то связан с чертежами?
Ариана пожала плечами:
– Не доводилось спрашивать об этом, и отец не упоминал его имени, говоря о том, что вскоре мне придется исполнить свой долг перед королевством, явно намекая на то, что я помок Иллиона по женской линии, которому придется как следует выслужиться. Да и не думаю, что Эрик вот так просто разоткровенничался бы со мной на подобную тему. Но сегодня я, правда, хотела этого. Думала, что удастся зайти как можно дальше во всех смыслах. Ведь любопытство – самая губительная моя черта. Оно полностью убивает чувство страха во мне, и я довольно часто не чувствую той самой грани. А следовало бы. Но даже это качество не помогло сегодня: стоило мне сбросить элементы одеяния и явилась Аглея, его дражайшая Лея. Меня подбрасывает, точно мяч, когда он ее так называет. Так вот, и она все испортила, впрочем, как и всегда.