– Нет. Он сложный. Как будто внутри него два человека. Один – тот, кто причинит боль. Второй – тот, кто спасёт. Я боюсь, что выберу не того.
Кирилл подошёл ближе. Осторожно взял её за руку.
– Я не буду с тобой играть. Ни в ревность, ни в конкуренцию. Но знай – я рядом. Даже если ты посмотришь в другую сторону.
Она сжала его руку. Сильно.
Но в голове всплывали слова Марка:
«Ты хоть раз была собой?..»
Тем временем Марк сидел в машине. Отец снова звонил. Он не отвечал. В бардачке – письмо от матери. Старое. Он читал его раз в год.
Сегодня – второй.
«Сын, ты живой. В этом мире много лжи, но твоя правда – внутри. Если ты будешь искать любовь – найди ту, которая не сломает тебя, а соберёт. Даже если для этого тебе придётся потеряться. Не делай моих ошибок»
Он закрыл глаза.
Он уже терялся.
В ней.
Глава 7
Выходные пролетели, как всегда – слишком быстро и слишком тихо. Казалось, только вчера она закрывала за собой дверь в пятницу вечером, сбрасывая с плеч тревоги и расписание. А уже – понедельник. Будильник снова звенит раньше, чем организм готов к реальности. Снова кофе наспех, холодный пол под ногами и пальто, которое почему-то всегда теряется в шкафу именно утром.
Погода подыгрывала настроению: не дождь, не солнце – что-то серое, невнятное, как фон, написанный левой рукой. Небо – мутное, будто кто-то разлил молоко по стеклу. Ветер – не холодный, но липкий, цепляющийся за волосы и капюшон. Всё будто сдерживало дыхание, не торопясь начинать неделю.
Утренний город шумел – не радостно, а по инерции. Люди шли быстро, в наушниках, с усталыми лицами, с привычными маршрутами. Никто не улыбался. И никто не удивлялся – это же понедельник.
В лицее пахло бумагой, мятой тканью и парфюмом, который кто-то явно переборщил с утра. В раздевалке – ворчание, зевота, запоздалые «ты сделала домашку?», кто-то сбивался в кучу у зеркала, кто-то пытался зарядить телефон прямо у входа. Весь день был в этом: суета без смысла, шум без цели, разговоры, которые сливались в фоновый гул.
В школьном чате «Elite 11» появилось видео. Монтаж. Алина – будто бы в компании с каким-то взрослым мужчиной, с двусмысленным голосом за кадром. Слова, вырванные из контекста. Заставка: “Твоя школьница. Твоя проблема.”
Подпись: “Соколова. Версаль не прощает.”
По классам уже шли скрины. Кто-то ржал. Кто-то отводил глаза. Кто-то снимал в сторис «реакции».