– Слушай, Маша, а не холодно ли ты в такую стынь наделась? Заболеешь ненароком, – стал волноваться старик.
– Ой, дед Архип, это ж вам, старым, холодно, а я ещё довольно молодая – мне и не холодно, – отмахнулась та.
– Ну гляди у меня
– Так по какому поводу нас наведали?, – переспросила женщина, – Али случилось что?
– Да нет, вот к суженому твоему приковылял. Договаривался ж на охоту с ним пойти, так этот хрыч всё не является. Думаю к вам заглянуть да поглядеть где это он окаянный.
– Так поглядите, – указала рукой на избу Мария, – С самого утра сегодня в хате сидит, я вот одна в городе и маюсь.
Старик зашагал в сторону покосившейся входной двери, потоптался, вытерев об грязную тряпку ноги, и вошёл в сени, которые были заставлены разными по длине резиновыми сапогами, туфлями, не давающими спокойно пройти к двери в комнату. Архип почесал затылок и, кое-как пробравшись через этот хлам, ввалился в просторную комнату, где стоял стол, лавки, кровать и печь, на которой бездвижным мешком валялся Никифор. Старик его поначалу принял за спящего, отчего разозлился: как это, клятвенно обещал, что аккурат в девять придёт, а сам в пол одиннадцатого на печи дрыхнет?! Рассвирипевший дед со злости взял из кучи один резиновый сапог и швырнул им в сторону дружка. Сапог угодил ему по голени, громко упав на деревянный пол. Оказалось, что приятель не спал – он лишь лежал неподвижно, закрыв глаза. От удара сапога он застонал, зашевелился и взглянул в сторону, откуда прилетел этакий подарок. Увидев Архипа, он недоумённо спросил:
– Ты чего тут ботинками разбрасываешься? Да тем более чужими.
– А ты за каким чёртом спишь?!, – зло шикнул на него дед, – Я тебя уже как полтора часа жду, а ты тут валяешься! Чего сразу не сказал, что не пойдёшь?!
– Плохо мне сегодня, Архип – голова кружит с самого утра, кости ломит, слабость какая-то. Знаешь, не пойду в таком состоянии я с тобой. Ступай без меня.
– Вот торчок старый!, – стукнул старик кулаком по бревенчатой стене, – Ну, коли плохо тебе, то лежи.
– Всё, давай ступай, – вновь застонал Никифор, – Снова началось.
– Ну, пойду я. Ты только гляди, копыта не откинь, а то для меня на одного старого дурня меньше станет, ха-ха-ха, – разгоготался товарищ, выходя из комнаты.
Уставшая баба Аня вернулась из хлева, вошла в главную комнату, тяжело вздыхая. Не заметив своего мужа на широкой лавке, его любимом месте, она всплеснула руками: