Он помнил, как сам когда-то мечтал о подобных инструментах, о возможности расширить границы познания. Эта мечта привела его в «Проект Прометей». И эта мечта едва не стоила ему всего.
Его цинизм, выстраданный годами боли и разочарований, служил ему щитом. Но сегодня он ощущал, как этот щит покрывается новыми трещинами. Не потому, что он начинал верить в «Синтез». А потому, что масштаб происходящего пугал. Это была уже не просто очередная технология. Это была глобальная трансформация, и он, Итан Вестон, чувствовал себя песчинкой, которую вот-вот сметет надвигающаяся буря. И самое страшное было то, что в глубине души, под всеми слоями апатии и отчуждения, что-то начинало шевелиться – нечто похожее на старый, почти забытый инстинкт исследователя, смешанный с леденящим предчувствием беды.
Это неприятное чувство – смесь предчувствия и застарелой брезгливости – не отпускало Итана и на следующий день. Образ доктора Вэнс, ее спокойного, почти нечеловечески уверенного лица с голубоватым свечением под кожей, преследовал его, как назойливый рекламный ролик, въевшийся в подсознание. Он пытался отогнать его, сосредоточившись на своих обычных делах, но мир, казалось, сговорился напоминать ему о «Синтезе» на каждом шагу.
Сначала это был сосед. Старик Якоб, обитавший в квартире напротив, тихий и почти незаметный, как и сам Итан. Они редко обменивались даже кивками, но Итан привык к его размеренному шарканью за дверью по утрам и тихим вздохам, доносившимся сквозь тонкие стены по вечерам. Несколько дней назад шарканье прекратилось. А сегодня утром, когда Итан на мгновение приоткрыл дверь, чтобы проверить почтовый ящик (пустой, как обычно), он увидел Якоба. Тот стоял в коридоре, глядя на противоположную стену с какой-то странной, отсутствующей улыбкой. Та самая тонкая голубая линия теперь украшала и его морщинистый висок. Якоб не просто выглядел моложе – он выглядел… иначе. Словно из него вынули что-то старое, усталое, но взамен вставили гладкую, блестящую, безликую деталь. Он не заметил Итана, или сделал вид, что не заметил. Его взгляд был устремлен куда-то сквозь стену, в одному ему видимые дали.
Итан быстро закрыл дверь, ощущая неприятный холодок. Это было уже слишком близко. Одно дело – видеть «синтезированных» на экранах или в толпе на центральных улицах. Совсем другое – столкнуться с этим явлением в своем собственном, тщательно оберегаемом мирке. Стена его изоляции дала еще одну, пусть и крошечную, трещину.