Я остановилась прямо перед водой. Меня обуревало желание упрямо пойти вперед.
– Эй, Кудряшка, у меня есть пара сапог. Могу одолжить.
– Вот и иди в них сам.
– Не упрямься. Ты же замочишь обувь.
Я развела руками и хлопнула ими по ногам. Нет уж, так просто я не сдамся. Посмотрев недобрым взглядом в сторону Яна, а потом на противоположный берег, усыпанный черникой, я сбросила рюкзак и присела на камень, расшнуровать кроссовки.
Брюнет тоже снял рюкзак. Он медленно расстегнул шапку сумки и достал плотно сложенные сапоги.
– Что ты задумала? Пойдешь босиком?
– Да, – бросила я, – делов-то!
– Ты хоть понимаешь, насколько ледяная тут вода?
– Понимаю.
– И таких бродов будет много.
– Знаю.
– Лучше воспользоваться сапогами. Ты пройдешь быстро, и ноги будут в тепле, – настаивал парень. – Ну же! Не упрямься.
– Я не упрямлюсь. Мне не десять лет.
– Нет, Роза, ты занимаешься именно этим – упрямишься, как маленькая девочка.
– Хватит, Ян! Я справлюсь, сказала же!
Брюнет сжал губы в полоску. Его скулы заиграли от внутреннего гнева. Похоже, я сильно его разозлила. Будет знать, что и без него справлюсь. Пока я разувалась, парень скинул свои трекинговые ботинки и надел высокие забродники. Но того, что он сделал дальше, я предугадать не смогла. Ян сократил расстояние между нами в два шага. Подошел ко мне в упор. Я выпрямилась и как могла попыталась остановить его, хотя совершенно не понимала, что он задумал.
– Ты пугаешь меня!
– Да? – в его глазах отразилось хищное самодовольство.
– Да! Чего ты хочешь?
– Роза! Мне надоело тебя уговаривать!
– Что? Нет!
Брюнет резко наклонился, подхватил меня рукой под коленками, и я повалилась назад и оказалась в его руках. Ян пошел вперед в воду, а я схватилась за его шею, чтобы удержаться. Парень даже не смотрел в мою сторону. Он был так серьезен, уставившись куда-то впереди себя. Дойдя до другого берега, попутчик проявил аккуратность, усадив меня на камень.
– Я принесу твой рюкзак, – хрипло прошептал брюнет, повернув назад.
Сердце в эту минуту было готово вырваться из груди. Черт побери, ноги не намочила, но сама тонула в чувстве, которого всегда опасалась. Наверняка у меня горели щеки. Я чувствовала себя маленькой хрупкой девочкой, особенно когда Ян перенес наши вещи и поставил передо мной забытую на том берегу обувь.
– Помочь?