Степан пил редко, работа не позволяла расслабиться. Но сейчас ничего не имело значения, кроме зияющей дыры в душе, которую нужно было хоть чем-то заполнить.
Открутил крышку.
Первая рюмка обожгла горло. Вторая не почувствовалась вовсе. Третья прошла легко, но не принесла желаемого.
Ничего не изменилось.
Алкоголь не заполнил пустоту. Не заглушил голос в голове, который снова и снова шептал: «Ты во всем виноват. Ты ее не услышал. Ты ее не спас.»
Глухой стук в дверь раздался внезапно, но не заинтересовал совершенно. Раз. Два. Три.
– Степ, открывай.
Захар.
Степа сглотнул, закрыл глаза и глубоко выдохнул. Он не хотел никого видеть. Ни с кем общаться.
– Кулешов, я не уйду. – Голос был твердым. Упрямым. – Открывай. Иначе я вынесу эту дверь к чертовой матери!
Степан знал, что командир не шутит и легко может воплотить угрозы в реальность. Дешевле было подчиниться. Он поднялся, но ноги его не слушались. Кое-как подошел к двери и открыл ее.
Захар стоял на пороге. Хмуро осмотрел его и тяжело вздохнул.
– Ты один? – спросил он.
Степан кивнул и злобно оскалился.
Теперь навсегда.
– Что ты творишь? – глухо спросил Захар, глядя ему прямо в глаза.
Степан молчал. Что он мог сказать в свое оправдание?
– Ты нужен был команде. Там, на трассе, сегодня был ад! Где ты был, Кулешов?!
– Не сейчас, Захар, – так же тихо ответил он, развернулся и отправился обратно на кухню, где стояла початая бутылка.
– Да плевать, когда! Ты бросил команду! – Захар захлопнул дверь и двинулся следом. – Ты понимаешь, что там, может, люди погибли из-за того, что тебя не было? Ты не незаменимый, но ты – чертовски важен!
– Мне плевать… – Степан прикрыл глаза, голос его звучал так, будто он говорил это не Захару, а самому себе. Налил в рюмку водки и залпом осушил, не поморщившись и не закусывая.
Захар молчал и наблюдал за происходящим. Его друг, один из лучших спасателей – сейчас казался уничтоженным, сломанным. Захар не двинулся с места.
– Так не пойдет, – его голос стал жестким. – Ты можешь говорить, что тебе плевать, но это не так. Ты не тот человек, который бросает свою команду. Так что давай, Степ, выкладывай.
Кулешов молча пил, глядя в пустоту, будто Захара вообще не было. Его плечи были опущены, дыхание ровное, но жесткий взгляд выдавал шторм внутри.
– Что случилось, Кулешов?
Захар сел напротив. Без слов. Без утешений. Просто рядом.