Но судьба редко предоставляет счастье без испытаний. В этот день, когда даже лучи солнца, казалось, обещали удачу, в дверь лавки постучался чужой голос. Тихий, но неумолимый стук заставил сердце Шмуля пропустить удар. Дверь отворилась, и на пороге появился мужчина в строгом костюме, с холодным взглядом, от которого не скрыться. Это был налоговый инспектор. Его голос разорвал тёплый уют лавки, будто внезапный порыв ледяного ветра.
– Добрый день! Я пришёл с проверкой.
Словно гром среди ясного неба, эти слова отозвались в сердце Шмуля тревожным эхом. Почувствовав, как кровь ударила в виски, Шмуль поднялся со стула. Тут он вспомнил о том, как после утраты отца они начали свой путь в мир ювелирного искусства, полный опасностей и неожиданностей. Его движения были медленны, будто он не хотел разрушать хрупкий покой, царивший здесь минуту назад. Но холод в груди уже начал сжиматься в плотный узел тревоги.
– Проверка?
Голос Шмуля дрогнул, но он попытался собраться, как это делал всегда.
– Какую проверку вы имеете в виду?
Инспектор с деловитостью человека, привыкшего находить изъяны, бросил взгляд на рабочий стол, на готовые украшения, на тонкие нити металла, сверкающие в свете.
– Проверку финансовой деятельности вашей лавки, – ответил инспектор, сжимая в руках папку с бумагами. Его тон не оставлял места для сомнений.
– У вас есть все необходимые документы?
Каждое слово звучало как удар молота, отбивающий ритм. Шмуль попытался выдавить улыбку, но внутри него уже бушует тревога, и по спине пробежал холодок. Он понимал, что с недавних пор их дела не были идеальными. В голове начали мелькать образы возможных последствий.
– Конечно, у нас всё в порядке, – произнёс он и, хотя его голос стремился звучать уверенно, в нём всё же проскользнула неуверенность. – Мы только начали, и у нас всё будет.
Игнорируя уверения Шмуля, инспектор занялся осмотром лавки. Он заглядывал в каждый уголок, изучая документы, проверяя документы и записи с той внимательностью, с какой хирург исследует пациента перед операцией. Стоя в стороне, Мойша смотрел на брата, не понимая, что происходит, его маленькие губы плотно сжались, а в больших глазах отразился неподдельный страх. Ему казалось, что любое движение может только усугубить ситуацию.
Вскоре после тщательного осмотра инспектор, как судья на присуждении, повернулся к Шмулю с мрачным, неподвижным выражением лица. В его взгляде не было ни капли сомнения.