– Дура! Дура! Дура! – стучу я по рулю своими кулачками. -Куда тебя черт несет, -спрашиваю я саму себя. Боже, где эти галантные рыцари!? Где эти брутальные ковбои? Где эти сизоносые местные трактористы? Почему они не летят спасать меня женственную и такую красивую, как Наоми Камбал?
Сообразив, что самостоятельно мне не выбраться, думаю. Думаю -хотя это слово можно было в данном случае не применять. Боже кого бы позвать на помощь? Вытряхиваю на соседнее сиденье содержимое сумочки. О, ужас, вспоминаю, что спасительный гаджет под названием телефон остался дома.
– Дура! Дура! Дура – ору я в ужасе, и опять бью кулаком по панели «Мерседеса», будто он в чем-то виноват. Откинула спинку сиденья, стараюсь сосредоточить мозг, на проблеме. Пять минут панического страха перед неизвестностью, заставляют меня включить остатки мозга. Напрягаюсь до потемнения в глазах. Хочу представить, как на моем месте поступил бы настоящий мужик, окажись он в лесу, вдали от цивилизации и понимаю. Не могу! Настоящий мужик никогда бы не попал бы в такую дурацкую ситуацию. Ну не поехал бы он в жись в эту «Турляндию», даже если бы все сомы и щуки в местных водоемах выползли бы на берег погреться на солнце.
И опять завыла. И опять внутренний голос:
– «Детка, помни – тебя спасет только трактор!»
Открываю дверь и опускаю свою лодочку в черную болотную грязь. С содроганием созерцаю, как мои туфли за 500 долларов погружаются в настоящую трясину.
Вот тебе Люся и юрьев день! Растягиваюсь в шпагате, словно жаба на вытяжке, только ласты в разные стороны. Отчаянно цепляюсь за руль, и волей силы, втягиваю себя в салон. Осмотрев ножку, понимаю, что моя лодочка за двести пятьдесят американских долларов утонула в этой гадкой жиже, как пробитый айсбергом «Титаник».
– А, а-а-а, – воплю я, и задрав юбку по самые стринги, и устремляюсь, ловить пока еще не уплывшую туфлю. Опускаю руки в жижу и в надежде шарю в поисках дна. Опять это предательский внутренний голос:
– «Детка, если бы твои руки были длинной, как твои ноги, то ты была бы похожа на шимпанзе».
– «Дура! Дура! Какая я дура», – говорю я себе и как Робинзон Крузо карабкаюсь на карачках в сторону заветного пятачка, словно на спасительный остров. По закону физики, грязь, вынутая из мест постоянного месторождения, имеет свойство на воздухе высыхать. И она начала сохнуть! Она начала покрывать мое тело страшной серой коркой. Она сушила мою кожу и стягивала её с такой силой, что мне показалось, что я засыхаю вместе с ней.