С этими словами он сел на самую быструю нашу лошадь и пересёк ручей, направляясь к небольшому стаду бизонов, идущих к воде. Они увидели его, повернулись и побежали обратно, но, прежде чем они добежали до подножия склона, поднимающегося к долине, он уже был среди них и выпустил стрелу, которая глубоко вошла в бок коровы-двухлетки. Мы видели, как она упала и как он спешился рядом с ней. Когда костер прогорел, прекратившись в груду раскаленных углей, он вернулся к нам, принеся язык и лучшие части мяса. Мы скоро утолили голод, и, зайдя в рощу, разгрузили лошадей, легли и уснули.
Следующая остановка была на Маленькой реке5, самом северном потоке их тех, что стекают с больших гор и текут на юг и восток, впадая в Большую Южную реку. оттуда мы прошли к Березовому ручью, дальше к Молочной реке6, и потом, пропутешествовав всю ночь и значительную часть дня, остановились на Большой реке7, там где в нее впадает река Верхушек Скал8>0, чуть выше верхнего из водопадов Большой реки.
Здесь мы нашли следы недавно покинутого лагеря нашего племени – несомненно, пикуни; сотни следов от мест, где стояли вигвамы, пепел в очагах был еще легким и пушистым, вокруг валялась выброшенная одежда и изношенные мокасины, вышивка на которых несомненно показывала их принадлежность пикуни. Мы также поняли, что люди, покинувшие лагерь, направились по тропе вниз по реке, несомненно отправившись в форт Больших Ножей Много Домов9, чтобы продать добытые за зиму меха.
Когда мы сидели вокруг маленького костра и ели поджаренное на нем жирное мясо, я заметил, что отец пребывает в хорошем настроении, а мама, печально глядя на него, хочет, и в тоже время боится, спросить что-то, что ее мучает.
Наконец она набралась смелости:
– Много Лебедей, отсюда всего день пути до форта Больших Ножей, где сейчас находятся торгующие с ними наши друзья пикуни и другие родичи. Давай отправимся туда, останемся с ними хоть на несколько ночей.
– Да, отец, давай пойдем туда, – подхватил я, но, еще не закончив фразы, я уже знал, что это предложение будет отвергнуто, потому что отец сразу помрачнел и уставился на огонь.
– Вы двое, почему вы просите меня об этом? – сказал он после долгой паузы. – Мой разум пребывал в покое, но вы вновь вернули мне неприятные воспоминания о постыдном поступке, спасения от которых я теперь ищу. Если я сделаю то, что вы просите, останусь несколько дней с нашими братьями, то этот стыд будет преследовать меня днем и ночью, когда я сплю. Нет, я не могу свернуть с пути на юг. Мы будем следовать ему, пока не прибудем в лагерь Ворон.