– Куырдак[17] будет позже, – объявила Роза.
– Э, Ерке, – крикнул Дулат. – Разливай! Бабам и детям не надо.
– Как не надо? – всплеснула руками Роза. – Давай, Ерке, нам по пять капель. Нужно же с гостем выпить.
– Ладно, – сказал Дулат, слегка привстав со своего трона. – Как говорится, қонақ келсе құт келер. Понял, Игорь? Гость приходит – счастье в дом с собой приводит. Давайте, алға.
Все выпили и тут же зашуршали, загремели ложками. Игорю шмякнули в тарелку целый пласт слипшейся тонкой жаймы[18], засыпали сверху мясом, кружка́ми казы, луком, налили полную пиалку жирной сорпы[19].
– Беш нужно есть руками, – наставлял Игоря Дулат.
– Пусть ест как цивилизованный человек, – ругалась Роза. – Что ты к нему пристаешь?
– Руками ведь вкуснее! – возмущался Дулат.
Игорю со всех сторон что-то подкладывали, подливали, и он совершенно не понимал, как же все это съесть. Его вначале пытались усадить по правую руку от Дулата как почетного гостя, но Игорь заупрямился. Хотелось быть не во главе, а посреди, между людей, чувствовать их тепло, быть погруженным в их голоса. Игоря посадили в центре, рядом с Еркебуланом, но Еркебулан почти не присаживался к столу, а все ходил с бутылкой и разливал, разливал. Солнце уже спустилось совсем низко, спряталось за ветками коротких деревьев, разметав по скатерти и лицам людей паутину теней. В небе над головами гостей закружились тихие быстрые призраки.
– Это что, летучие мыши? – спросил Игорь.
– Мы их называем жарқанат, – ответил Еркебулан. – Крылатые невесты.
– Жарқанат… Это же почти жар-птица, – сказал Игорь, задрав голову, и тут же один из призраков спикировал ему прямо на лоб, ударил крыльями по глазам, вцепился в волосы. Игорь закричал от ужаса, вскочил, пытаясь стряхнуть мышь с головы, но там уже никого не было.
– Вот и поженили тебя, орыс[20]! – захохотал сидевший во главе стола Дулат – Не бойся, никуда твоя невеста не денется теперь! Садись давай. Э-э, Еркебулан, налей-ка ему.
Еркебулан дружески хлопнул Игоря по спине. Игорь сел, ни на кого не глядя, чувствуя, как гости посмеиваются над ним, выпил предложенную рюмку. Стало легче. Роза принесла и поставила на стол блюда с куырдаком. От тушеного мяса и картошки поднимался пар. Гости громко переговаривались, смеялись, их голоса сливались в единый равномерный гул – дрожащий, вибрирующий. От горячей еды Игорь нещадно потел, утирался, но продолжал течь. И даже несмотря на это, время от времени его передергивало от холода, идущего изнутри, словно то ли в животе, то ли в груди выросли у него высокие острые горы со снежными вершинами и вечными льдами. От водки и сорпы льды таяли, и холод начинал перемещаться по телу, подмораживая то ладони, то голову, то живот.