На самом деле, если интриги и существовали, то их авторшей была сама Хильда, направлявшая их против Нелли, которая даже не подозревала об этом. Успех Нелли больно ранил её самолюбие.
– Нелли! Нелли! – позвала Хильда, настигая её. – Тебя уже ждут… Пойдём скорее!
– Хорошо, хорошо, иду! – откликнулась Нелли, ускоряя шаги.
Артисты спешили в разных направлениях: одни направлялись к сцене, другие – в гримёрные. Крики рабочих сцены переплетались с раздражёнными командами начальников различных служб, создавая привычную театральную суету. Кто-то приносил декорации, кто-то закреплял их громкими ударами молотков. Все двигались стремительно, будто надвигалась какая-то катастрофа, угрожающая самому театру и всему миру. Театр гудел, как огромный улей. Среди общего шума особенно выделялся голос светорежиссёра, который неоднократно выкрикивал одно и то же имя:
– Пауль! Пауль Руте! – голос светорежиссёра становился всё громче и нетерпеливее.
– Я здесь! – наконец отозвался молодой человек.
– Где ты, чёрт возьми, околачиваешься? – раздражение в голосе светорежиссёра достигло пика. – Тебе давно пора быть на своём посту, а ты всё с женой своей шушукаешься! Ты что, забыл, что управляешь освещением?
– Бегу! Бегу…
Жена Пауля, Хильда, была той самой балериной, которая недолюбливала Нелли и за её спиной плела интриги. Пауль, будучи человеком мягким и податливым, всегда шёл на поводу у своей жены. Он во всём потакал ей, словно покорённый раб, и Хильда умело использовала это в своих интересах, манипулируя мужем почти так же ловко, как и своими балетными туфлями. Пауль, в свою очередь, воспринимал своё положение с каким-то странным удовольствием, считая, что именно такая роль делает его особенным в глазах Хильды.
В театре, где каждый шаг сопровождается конкуренцией и борьбой за внимание, Пауль чувствовал себя полезным инструментом в руках своей властной супруги. Он не задавался вопросом, правильно ли поступает, поддерживая её интриги, – для него важнее было угодить Хильде, чем думать о последствиях своих действий.
Тем временем зал постепенно наполнялся звуками музыки и шагов артистов. Светопостановщики заканчивали последние настройки, а режиссёры и хореографы проверяли каждую деталь, доводя представление до совершенства. Атмосфера накалялась, напряжение ощущалось в каждом движении, в каждом взгляде. Артисты, готовые выйти на сцену, ждали своего выхода, а за кулисами царила лихорадочная активность.