Тугие узлы отечественной истории. Книга вторая - страница 10

Шрифт
Интервал


«Мы-они», «свои-чужаки», «друзья-недруги», «посвященные-профаны», «сакральное-профанное», «избранные-парии» – вопрос лишь в том, к какому из этих сообществ вы в данный момент времени принадлежите, если строго следовать теории Койре. «Отнимем у нашей группы возможность существовать автономно, окунем ее целиком во враждебный мир посторонней группы, погрузим ее в центр враждебного общества, с которым она находится в ежедневном контакте: очевидно, что для рассматриваемой группы способность лгать станет тем нужнее и достоинство лжи будет тем ценнее, чем больше будет увеличиваться и возрастать интенсивность внешнего давления, напряжения между «мы» и «они», «их» неприязнь к «нам», «их» угрозы по отношению к «нам» – эти рассуждения автора вас не наталкивают ни на какие мысли?

Койре далеко не случайно уделял повышенное внимание изучению поведенческих особенностей и иных важнейших элементов социологии тайных групп, тайных сообществ, сект и заговоров. В которых любое произнесенное на публику слово фактически является ложью, а истина всегда эзотерична, тщательно скрывается от окружающих и недоступна для публичного, вульгарного или профанного. Не случайно также и то, что одна из самых первых книг А.Койре носила название «Философия и национальная проблема в России начала XIX века». Она была посвящена разбору так называемой правительственной философии, концепта «духовного режима» как основы для будущего рождения знаменитой триады графа Уварова и феномена нарождавшегося славянофильства как особой вариации «консервативной утопии» в деле формирования национального самосознания русского народа. Снова на острие общественного внимания извечная «национальная проблема» в России…

Думаете. мировую известность в довоенный период А.Койре заслужил публикацией своих многочисленных очерков по истории философской мысли и исследованию влияния различных философских течений в процессах прогрессивного развития науки и техники? Ошибаетесь, он стал широко известным и весьма популярным во Франции и в Германии после выхода в свет сделанного им немецкого перевода изданных Бернхардом Швертфегером «посмертных мемуаров» Максимиллиана фон Швацкоппена – одного из ключевых персонажей т.н. дела Дрейфуса.

Сами «Записки полковника Шварцкоппена» – яркий пример осуществленного кем-то специального мероприятия – были изначально опубликована во французской газете «Л’Ёвр» («Произведение») в июне 1930 года. В них Шварцкоппен, к тому времени уже тринадцать лет покоившийся в могиле (умер в январе 1917 года в чине генерала от инфантерии), «задним числом» якобы «самолично свидетельствует», что Альфред Дрейфус, дескать, никогда не являлся ни его агентом, ни осведомителем немецкого генерального штаба.