Все эти мысли пронеслись в голове Германа со скоростью света. Он смотрел на Киру и готов был на любые подвиги, лишь бы она на него не сердилась. Герман очень боялся быть причиной Кириного недовольства. В нём ещё сидел комплекс неуверенности в себе, посаженный бывшей женой.
Кира расслабленно полулежала в кресле, вытянув ноги, волосы спутались и падали на плечи и за спинку кресла, глаза сонные и слегка затуманены. Она была прекрасна в любом состоянии. Протяни руку и… Вместо этого Герман слегка грубовато сказал:
– Русалка, пошли в гостиную. Там может быть шампанское осталось. Очень выпить хочется. Заодно и про остальных узнаем.
Кира поднялась, зашла в ванную, сполоснула лицо. Косметики у неё не было. Кира вообще редко пользовалась косметикой. Рыжие волосы было трудно уложить, поэтому Кира забирала их в тугой узел на затылке. Густые рыжие ресницы обрамляли глаза, словно осенняя трава зелёные озёра. Фигурка у Киры тонкая, словно высечена рукой скульптора. Когда она поменяла свои бесформенные одежды на человеческий прикид, Герман обомлел: как можно такую красоту прятать под безразмерными штанами и футболками. Всей деревне стало понятно: Кира сбросила траур. На свой счёт Герман, конечно же, этого не принимал. Лев вздыхал украдкой и уходил в поле писать картины.
Герман заправил постель, пригладил короткие русые волосы рукой, посмотрел на себя в зеркало. Нацепил на нос очки в чёрной железной оправе. В очках Герман выглядел солиднее, подтянул джинсы, попытался разгладить на себе футболку.
– Идём, Русалка, – скомандовал он.
Хозяйская спальня располагалась на первом этаже. Они вышли из комнаты, миновали холл и зашли в гостиную. Перед глазами предстала печальная картина. Разорённый, не убранный стол с остатками пиршества, пустые бутылки, упавшие стулья, что-то мурлыкал телевизор.
– Знатно погуляли, – протянул Герман, обводя глазами разгром. – Даже со стола не убрали.
– Я помогу убрать, – предложила Кира.
– Закон братства: все гуляли, все убирают, – вынес решение Герман.
– Для полного счастья твоей Клавы тут не хватает, – раздался голос с дивана.
Над столом появилась голова Льва, взлохмаченные светлые волосы рассыпались по плечам. Лев улыбался алыми, словно накрашенными, губами, на щеках проступили ямочки. Он собрал волосы в хвост и завязал резинкой.