А Игнат нажимал на струну: «Только да или нет!»
И почему это у него выходило так умело и строго? Его напор влиял на меня, Игнат давил требовательно, не оставляя мне другого выбора. Только тот, какого он желал от меня добиться.
«Да», – ответила я.
По ходу переписки мы время от времени улыбались друг другу. В моменты, когда напряжение доходило до своего пика и постепенно спадало, уходя в необходимый, комфортный нам ноль.
«Я очень удивлён, что только 60%. Варя сказала, что ты…» – здесь стояло сердечко в виде всем ясного символа, символа любви.
Я прочитала про себя, заикаясь на том самом слове, запечатлённом в картинке: «Ты… л-любишь меня на 80%. А я на 73%». До страха горячее слово "любишь" разрешила я себе не сразу, не с первой попытки.
Тем не менее, со стороны моего ума-разума, что-то смешное звучало для меня в этих строках: «А это тебе тоже Варя сказала, или сам таки дошёл?» – тут же едко подумала я.
И душой вскипела:
– Слушай Варю больше! Я хотела сказать это в её присутствии, но раз уж так вышло… Неужели ты не видишь, что она всё ещё влюблена в тебя?!
– Нет… я не думал… – Игнат, похоже, искренне удивился.
Даже настроение между нами переменилось. Я чувствовала подступ нахлынувшей досады и злилась.
– По крайней мере по её поведению я этого не замечал… – продолжал оправдываться Игнат. – Неужели?..
– Да.
Я не верила его чистой наивности. В конце концов, они же «встречались» в четвёртом классе, до моего прихода в гимназию. Варя сама мне рассказала с месяц назад, как была в Орлова влюблена, а он с ней гулял несколько раз, из жалости. Что-то тут, в этой истории, для меня ну никак не клеилось, и даже как своей лучшей подруге (ныне бывшей) я ей не верила.