Хазарис же начинался как словарь. Буквально. Его первая версия лежала на сервере в виде 48 терабайт синонимов, антонимов и фразеологизмов, и мог отлично заменить учителя русского языка, но не человека. Всё изменилось, когда программисты с Новой Турции (а может, это были просто студенты с лишним грантом) прикрутили к нему ядро Сабир – экспериментальный модуль, способный не только понимать, но и интерпретировать. Так, куб с голосом превратился в личность. Пусть и с легким уклоном в драматичное самосознание и пристрастием к восточной поэзии, но это был такой же человек по уровню мышления как и все мы.
Теперь они —были команда. Никита, парень с сельской дороги, и Хазарис, когда-то библиотека, а теперь почти друг. Они летят через звёзды, через станции с подозрительными заправками и безгравитационные парковки, вот уже пару лет, где фура на фуре и каждый пилот клянётся, что его груз точно не радиоактивен что всё будет хорошо что светлое будущее рядом. Но иногда, когда система переходит в ночной режим, а звёзды ползут мимо иллюминатора, Никита задаётся вопросом:
а знают ли они друг друга на самом деле, или просто удобно притворяются – один, что он человек, другой, что он не одинок когда его подключают к электро питанию?
Никита не считал себя особенным. Родился в селе, вырос в степи. Всё детство – под шум комбайнов и хруст гравия под сапогами. После школы не было мечты, был труд. Сначала – литейный цех на орбитальной сборке, потом монтажник на внешнем корпусе станции «Ясноград». Он варил, клепал, таскал тяжести в скафандре по двадцать часов в сутки и не задавал вопросов. Мир был прост – смена, пайка, горячая еда и крепкий сон, если повезёт.
Он не стал пилотом сразу. Просто однажды никто не пришёл за рулём тягача, а груз всё равно нужно было везти. Сел, взлетел, прилетел. С тех пор и ездит от орбитальной станции к станции.
Буцефал мчался в гиперскорости. Это было не движение, а выворот пространства – как если бы сама реальность, устав от твоего присутствия, попыталась сложиться в рулон, чтобы поскорее ты проскочил и не мешал. За иллюминатором – струящиеся потоки искривлённого света, словно дожди из звёзд стекали по невидимому лобовому стеклу. Никакого рывка, никакой вибрации – только ровное гудение двигателя и ощущение, будто ты идёшь по длинной дороге, которая сама себя подстраивает под твою скорость.