– Плохо тебе, подруга? – спросила та, показывая при насмешливой улыбке ряд плохих зубов.
Маргарита не хотела ей отвечать, но тут слова сами вырвались наружу:
– Мне позвонить надо, а я не могу.
Женщина удивленно на нее посмотрела:
– Так вот же – звони! – показала она рукой на висевший, напротив ее кровати, телефон.
– Нет, – замотала головой Маргарита, – мне нужна конфиденциальность.
– Как? – спросила женщина, противно сморщив свое желтое, будто пропитое лицо, со следами тяжелых болезней, названия которых было трудно выговорить даже такому опытному медику, как Кондрашкина.
– Чтоб не слышал никто, – ответила Маргарита, вздохнув.
– А-а, – ответила та. – Есть здесь одно место.
«Я так и знала, – подумала Маргарита, – у таких назойливых всегда есть, что предложить, в обмен на что-нибудь, нужное им в данную минуту».
Маргарита посмотрела на нее усталым взглядом, но та, спокойно ее «пересмотрев», вновь сказала:
– Да ты не бойся – не нужно мне от тебя ничего.
– Мысли мои читаешь? – спросила Маргарита, еле сдерживаясь, чтобы не послать ее куда подальше.
– Мне и читать ничего не надо – по тебе и так видно, что ты не хочешь связываться с такими, как я.
«Ох, ты, – подумала Маргарита, – вот это поворот!
– Это, с какими же, как ты? – спросила Кондрашкина, не имея ни малейшего желания ввязываться в долгие разговоры, которые тянут за собой ненужную информацию о посторонних людях, вроде тяжелой биографии или тому подобном, а следом идут разговоры об их проблемах, которые нужно срочно решить.
– Да, как тебе сказать, – ответила женщина, – я же с мужиками работаю – в машинном отделении. А там, кроме меня, никто работать не соглашался – одна я, дура, пошла против своих желаний…
Маргарита внимательно на нее посмотрела.
– А что не так с машинным отделением?
Женщина подняла на нее тяжелый взгляд:
– Не в курсе, значит, – кивнула она. – Ну тогда, в двух словах, история звучит так. В последнее время там умирают люди. «Пачками». Только вам, здесь – наверху, об этом никто не скажет, потому что нет никаких доказательств… – тут женщина прервалась и пугливо посмотрела на тех, кто стоял возле туалета и глядел в их, с Маргаритой, сторону. Кондрашкина проследив за ее взглядом, увидела четырех здоровенных, как лошади, бабищ (другого слова она не смогла подобрать), не замечаемых ею прежде, и, отвернулась.