– Ну, вот и первый наш причал, – сказал пилот, когда шасси вертолета коснулись твердой поверхности площадки.
– Никуда не улетай! – крикнул ему Ястребов и открыл дверь.
– Куда ж я денусь? – улыбнулся пилот и выключил поисковое устройство: нечего просто так «жрать» аккумуляторы – в открытом океане без них будет туго.
Ястребов знал, куда нужно идти. Соскочив с подножки кабины, он посмотрел в ту сторону, где располагался основной вход. Почему вертолет не приземлился рядом с тем входом, осталось для Ястребова загадкой, но думать на эту тему было некогда, и он, сняв пиджак, помчался мимо раскуроченных складов и сожженных ангаров, не обращая внимания на начавшийся дождь. Холодные струи били в лицо, вода лилась за воротник тонкой рубашки, прилипавшей к спине. Ястребов иногда нервно дергал плечами, чтобы ткань отлипла от спины, но она словно приклеилась к коже, не желая отставать.
Он добежал до входа, в котором не было ни ворот, ни защитных створов, и даже, хотя бы для порядка, никто не выставил здесь пост охраны – заходи, кто хочешь. Ястребов нырнул в мрачный коридор – почти все лампы сгорели во время разделения «Цитрона», и это было первым непредвиденным обстоятельством. Жаль, что он не прихватил с собой фонаря, но Ястребов подумал, что, может быть, ему повезет, и он быстро найдет выход из этого коридора. Он знал, что туннель тянется примерно на два километра, и что это расстояние он преодолеет за пятнадцать-двадцать минут, если не будет никаких препятствий в виде завалов. Он не исключал того, что во время атаки вражеские корабли могли бомбануть по сектору из дальнобойных тяжелых орудий, в результате чего, в лучшем случае, мог обвалиться потолок тоннеля, а в худшем, в полу могла образовалась такая дыра, что шла бы она до самого машинного отделения – а это пятьдесят этажей вниз… Думать об этом Ястребов не хотел: такие мысли ослабляли, не давая двигаться в полную силу.
Он бежал по ровной дорожке, сделанной из шероховатого кафеля, и чувствовал, что здесь пахнет жжеными спичками. «Откуда здесь спички?» – подумал Ястребов, старясь не вдыхать глубоко, отчего бег несколько замедлился, и он, в конце концов, перешел на быстрый шаг, понимая, что времени на это уйдет в три раза больше, чем, если бы он жал во все лопатки.
Пока коридор был цельным и ровным, Ястребов не ощущал никакой тревоги, но когда вдруг на его пути возник небольшой завал, он понял, что ракеты действительно могли быть пущены сюда во время атаки. Ястребов перелез через обломки потолка и настенной плитки, и в свете мерцающих ламп увидел, что завалы идут дальше по всему тоннелю.