Ах, Младочка, как щемит душу твой смятый голос при прощании! Ничего, ничего… в мае, в Берне…»
Черский налил себе хереса. Он считал этот напиток лучшим аперитивом. Затем уже следовали коньяк, мартини, кальвадос. Ну, или шампанское брют…, белое или розовое вино. Но это, если случай особый: рядом дама «не брют», «белая» или «розовая» … Чуть-чуть…
И пока он готовил обед, и пока обедал, он продолжал вспоминать сегодня те три (да, три!) суматошных юбилейных дня… Вспомнил звонки-поздравления своих новых друзей… Тех милых интеллигентов, с кем недавно путешествовал. Пусть и отрывочно:
– Мафусаилова века! Я обожала всю свою жизнь талантливых мужчин! Все триста лет! Но таких, как вы, могу перечесть «по пальцам»! – страстно дышала в трубку Даниэла. Мона добавила спокойней:
– Своим Даром, да и своими сомнениями, своей жаждой жизни… вы наполняете сосуд мудрости…, и даёте нам испить из него этот свежий нектар…
Он забыл какой именно «нектар» … Главное – свежий!
– Да, да! Дорогой мой Савва Арсеньевич! – это рвал трубку Алекс – Поздравляем! Обнимаем! Для такого долгого и нелёгкого путешествия, мой милый сталкер и «одиссей» … как поиск Истины и Гармонии нужны лёгкие крылья и «тяжёлые башмаки»!…
– Не бойтесь открывать объятия своего таланта людям, мой любимый Маэстро! Да, так легче вас распять… И художник знает это… Но вы, мэтр, умете сочинять такую музыку, что дарит здоровые мысли днем, грёзы вечером, фантазии ночью, надежды утром! Люблю, целую… Ваша Алёнка…
Матвей «сгенерировал» нечто оч-ч-ень умное:
– Не целей, и не смыслов взыскуйте! Оставьте эту блажь нам, философам! Ищите Вкуса и Меры… И это самый простой и хороший путь к Гармонии и Совершенству! Вперёд! Даю зелёный свет!
Красиво сказал Лёвка. Ясное дело – антиквар:
– Вы – старинная книга в костре страстей и озарений! Листы, обугливаясь, переворачиваются сами! Лёгкости и полноты вашим прометеевым трудам!
– Вы – редкий человек! Вы умеете стать больше самого себя! И быть разным! И быть равновесным… И, ха-ха, быть везунчиком! Если на чашу весов вам доведётся положить минуту счастья, а на другую время Судьбы, знайте –чаща «минутка» заставит подскочить Время! – Андрей Петрович знал толк в «везении» и, разумеется, во «всевидении» и «всеведении».
– Вы отныне «наш»! Мы теперь – «мы»! Витязю Савве Арсеньевичу Черскому – Слава! Виват! – чеканил слова Огнеслав.