Война закончилась, но это не значит, что бывшие враги перестали вставлять друг другу палки в колеса при первой же возможности.
– Вы не поверите, но это было первое, что я сделал после того, как услышал о вашей неудаче в Оклахоме, – сказал директор Смит. – Но у них тоже только один Цензор и мне дали понять, что он очень занят, пытаясь предотвратить очередной балканский кризис или что-то вроде того.
Агент Джонсон отметил, что ситуация еще серьезнее, чем он думал. Раз уж директор Смит обратился за помощью к европейцам так быстро…
– Возможно, они говорят правду, Леннокс. Возможно, они лгут, или тянут время, испытывая нас, хотят посмотреть, на что мы готовы пойти. Возможно, это начало долгого торга, в ходе которого нам придется пойти на уступки. Но в ближайшие месяцы они своего Цензора к нам не отправят.
Ситуация серьезная, а значит… Агент Джонсон решил, что можно попробовать.
– Но ведь на самом деле помимо мистера Прайса у нас есть другой Цензор, – сказал он.
Он ожидал, что директор ему откажет. Он был готов услышать твердое и решительное «нет» прямо сейчас. Такое «нет», после которого дальнейший разговор будет уже невозможен, по крайней мере, это его направление, и агенту Джонсону предложат поискать другие варианты.
Любые другие варианты.
Но директор опустил взгляд и устало потер виски.
– Знаете, что хуже всего, Леннокс? – спросил он. – Хуже всего, что министр финансов тоже об этом знает.
– И это плохо, потому что…
– Потому что, возможно, очень скоро он будет настаивать, чтобы мы это сделали, – сказал директор Смит. – Но это ровно та ситуация, когда мы попытаемся тушить лесной пожар напалмом.
– Мы использовали ее в этом качестве, – напомнил агент Джонсон.
– Четыре раза, и последний был больше года назад. И мы прекратили это, потому что возможный риск превышает любые бонусы, которые мы можем получить с ее помощью. Кроме того, тогда мы еще точно не знали историю ее происхождения. А теперь знаем.
– Она может убить кого угодно.
– Именно это, – мрачно сказал директор Смит. – Меня и беспокоит.
– Она ничего этого не помнит. И если текущий кризис настолько серьезный, мы можем выпустить ее на сцену. Еще один раз.
– Я знаю, что вы ей симпатизируете, – сказал директор Смит. – Не стоит об этом напоминать.
– Тогда мы допустили ошибку.
– И я не хочу, чтобы теперь мы допустили еще одну, – при одном упоминании той истории директор Смит как будто бы разом постарел на десяток лет. – В тот раз мы не знали, кто она. А директор Доу знал, и сознательно вел ее по пути разрушения. Директор Доу был членом культа Матери Хаоса и хотел спровоцировать Ночь Черепов, и, хотя мы знаем, чем он кончил, мы до сих пор понятия не имеем, почему тогда в Йеллоу-Парке Ночи Черепов так и не случилось.