– А касательно разума?.. – спросила я.
– Разум спит, защищая великого святого от глубоких травм. Бог любит своих детей и потому заботится о нас, даже если мы готовы пожертвовать ради него всем.
Стоило мужчине замолчать, как раздался сигнал и поднялись ворота. Мне было плохо их видно, но характерный звук сразу дал понять, что происходит. Глашатай выкрикивал имена преступников, пока те боязно выходили на пустую вытянутую арену. Гигант дёрнулся вперёд, но поводок натянулся, и монстр, хрипя, повис, вытянув огромные руки, то и дело распахивая и захлопывая огромную пасть. Это было достаточно жутко, чтобы пустой желудок свело и захотелось его опустошить. Хуже стало, когда тварь стала протяжно выть. Наконец все заключённые были выведены на арену. Послышались озлобленные крики. Видимо, зрители заметили моё отсутствие и начали возмущаться. Но их нарастающий гул утих сразу же, как цепь слетела с ошейника гигантского мужчины, и тот на бешеной скорости побежал к первому заключённому.
– Первая жертва всегда самая милосердная, – возбуждённо протянул поп.
За его спиной согласно хмыкнул один из охранников. Но я, глядя на то, как гигант сжирает кричащего заключённого, будто тот куриная ножка, согласиться с ними не могла.
Проглотив свою жертву, гигант провёл кровавыми руками по рту, пачкаясь ещё сильнее, и уже спокойнее пошёл на остальных людей. Те сопротивлялись, но без магии или оружия заключённые были слишком легкой добычей для монстра. Он сжимал их в ладонях, впечатывал в стену, топтал, громко жевал и отрывал конечности. В конце каждый из них оказывался в бездонном желудке твари.
– Как это понимать?! – вдалеке раздался злобный крик. Дверь в кабинет распахнулась, и я увидела влетевшего к нам полного мужичка в рясе. Тот заметил меня. Его лицо стало алым будто закат. – Почему этот отброс не на казни?!
Я сидела, посматривая то в окно, где творились кровавые сцены с участием великана, то на орущих друг на друга служителей церкви. Звук мне отключили магией, видимо, чтобы не подслушивала, поэтому приходилось развлекать себя нервным тихим выстукиванием композиции Эдварда Грига «В пещере горного короля». Тучный мужчина, с каждой минутой становившийся всё краснее и краснее, размахивал руками, тыкал пальцем в моего личного попа и топал ногами. Эти движения вызывали ужас, пробуждая мутные воспоминания из прошлой жизни, но оторваться от происходящего было невозможно. Поймав мой взгляд, припадочный совсем слетел с катушек и, размахнувшись, огрел меня по голове. Я не успела закрыться руками, поэтому тряпичной куклой повалилась на пол. В голове гудело, а во рту появился кровавый привкус.