– А где сейчас Михаэль? – спросила я.
– На тренировке.
– Да здесь я, – открывая дверь, сообщил Михаэль. Он зашёл, вытирая лицо белым полотенцем; был в одних штанах, поэтому взору открывалось его накачанное тело, всё ещё влажное после душа.
– Отлично, я сейчас позову портного, никуда не уходи! – Габриэль подскочил и вылетел за дверь.
Михаэль обернулся, провожая подростка кивком головы, а я смогла рассмотреть десятки шрамов на широкой спине.
– Ой… – вздох вырвался сам собой.
Михаэль повернулся, встречаясь со мной взглядом. Словно поняв, о чём я хочу спросить, помрачнел и направился к шкафу. Достав белую рубашку, быстро набросил её на себя, даже не утруждаясь застегнуть пуговицы. У меня не было ни одного предположения, откуда на спине аристократа может оказаться так много шрамов. И память Ольгерта на этот вопрос тоже не давала ответов.
Дверь резко распахнулась – к нам вернулся Габриэль вместе с возмущённым мужчиной со смешными усами. Он разложил свои принадлежности на столе и начал измерять Михаэля, вертясь перед ним словно юла. Когда они закончили, я с трудом слезла с кровати, распрямляя спину. Усач брезгливо поморщился, но промолчал: глаза обоих братьев были направлены на нас. Наконец, мужчина начал измерения уже моего тела, а братья расслабились и начали непринуждённо друг с другом общаться.
Тычок иглой был настолько неожиданным, что я слегка пискнула.
– Что же вы дёргаетесь? Вы не даёте мне работать! – заворчал мужчина, а после снова кольнул меня иглой.
Не заметив от меня никаких движений, он улыбнулся. Его глаза были полны злобы. Новый прокол, болезненный, раздражающий. И вот он перешёл к моим плечам, норовя кольнуть уже в шею.
С силой схватив ладонь, сжимающую иглу, я отдёрнула её от своей шеи.
– Братья, вы говорили мне сообщать, если на вашу собственность решат напасть и навредить ей. Очень сомневаюсь, что при снятии мерок нужно колоть иглой в кожу.
– Что?! О чём вы?! Я всегда храню иглы в рукаве – это удобно для работы. С чего вы взяли, что я вас намеренно колол?! Отпустите, мне больно!
– Давайте посмотрим на вашу ладонь, наверняка в ней осталась окровавленная игла. Если её нет, тогда я извинюсь за свою ошибку и отпущу вашу руку.
– Господа, вразумите этого раба! – взмолился портной.
– Сделай, как он сказал, – прорычал Михаэль. Усач уже было улыбнулся, но брат продолжил. – Разожми ладонь.