– Он бредит! – седовласая девушка приложила ко лбу Рогнара мокрую тряпку, от которой едва не повалил пар.
Жар сковал королевского ловчего, выедал изнутри. Странные слова звучали из его бледных потрескавшихся уст, но одно имя узнавалось постоянно: Магот.
– Пару недель был жар, – быстро поведал бородатый охотник.
Казалось, он не брился минимум полгода, да и его потрёпанная кожаная куртка с перевязью, на которой некогда фиксировались колчан со стрелами и лук, знала времена получше. Потёртый пояс с множеством мешочков, в которых хорошо угадывалось что-то острое, был примерно в том же состоянии. Обычные походные штаны (тоже из кожи) тяжело пережили долгое путешествие. Подошвы сапог стёрлись почти до основания, а носки были сбиты.
– Но чем дальше мы шли, тем больше его колотило лихорадкой… а ещё этот нестерпимый запах. Всё потому, что он никогда не снимал доспехи, – продолжал охотник рассказ.
– Не снимал доспехи? Это как вообще возможно? – седая девушка в сером ситцевом платье заметно удивилась, услышав последние слова. Её белые брови взвились вверх, а взгляд тут же устремился к кольчужным перчаткам, со стороны кисти прикрытым чёрными металлическими пластинами. – Валлес, помоги.
– Хорошо… – охотник схватился за кольчужные пальцы и сразу же почувствовал, как что-то гнилостное пробивается через звенья. Гной густой жижей обволок пальцы Валлеса и вперемешку с кровью потёк на земляной пол. – Нарси… что это? – стягивая перчатку и видя изъеденные язвами пальцы Рогнара, поразился охотник.
– Я так и знала… Помогай…
Вместе они расстегнули ремешки на боку, потом на ногах, следом потянули перчатки и чуть было не лишились сознания, когда мерзкий сладковатый запах гноя ударил по их обонянию. Грязного цвета рубашка прилипла к телу воина; отодрать её удалось с огромным трудом. Обнажились огромные гноящиеся раны, которые покрывали измученное тело. С корост (местами покрывавших оголённые рёбра) сочился кровавый гной. Подобного никто не ожидал увидеть. Удивляло, как этот человек вообще оставался в живых.
Чудовищный вопль вырвался из уст умирающего воина, его тело сотрясли судороги; чем дальше, тем агрессивнее они становились.
– Не-си… – девушка замялась. – Неси воду, травы, мази. Вообще всё! – заорав на весь дом, она вцепилась измазанными гноем руками в куртку Валлеса. – Неси, сейчас же!