От августейшего грозного рыка не только Аскольд мгновенно пришел в себя, но и вся стража переполошилась, засуетилась, забегала. Потребовалось около часа, чтобы выяснить наверняка: семейство Раарр сбежало из поместья. Не осталось никого. Понятно, что они подались к северным соседям, больше им укрыться от императорского гнева негде.
Если раарровцы и вправду не в особом ладу с полярниками, то добытый «трофей» послужит им пропуском.
Вот только мне это даже на руку.
Покрутят они «кулон Селены», повертят и наивно «сообразят», как мне и нужно: что лишь я могу им управлять, только мне подчиняется божественная вещица.
Так что стражников наказывать незачем. Конечно, опростоволосились. Но, понятно и дураку, раарровцы знают каждый здешний закоулок, каждую тайную тропу. Незаметно пробраться мимо моих людей – задача для них немудреная.
Однако принародной порки стражникам не миновать, но лишь для создания видимости, что государь взбешён столь возмутительной кражей драгоценнейшего артефакта. Ведь наверняка верных сбежавшему семейству людей в поместье осталось изрядно, и они обязательно будут тайно докладывать своим господам о том, что творится в покинутом имении.
Одно плохо – девицы исчезли вместе со всеми. Зря я играл сам с собой в императора, лучше бы с графскими дочками «поиграл». Моя «напыщенность идей» обернулась только во вред: и девиц потерял, и либидо снова в хандру провалилось.
Отыскали хранителя Родового Очага, сразу ко мне притащили.
У этого старикана балахон не серый, как у прочих хранителей, а блестящий – под стать «зеркальным» нарядам семейства Раарр. А остальное, в общем-то, соответствует: бороденка всклоченная, посох тяжелый и не менее тяжелый взгляд из-под седых и всё еще густых бровей.
Мне необходимо было создать иллюзию неистового негодования, и я набросился на хранителя с гневными криками:
– Я к вам с миром! С распростертыми объятиями! А твои господа мне в ответ вот какую подлость учинили!
– Каков же ваш мир с изнанки, если аристократов сразу родовой магии лишили? – усмехнулся старик. – Кто же такое из благородных потерпит?
– В новой империи множество таких «терпил» и ничего! – рявкнул я, подыскивая веские аргументы. – Они понимают, что это в их же интересах и только для их блага.
– Возможно, в центральной части Селеноградии подобное – теперь привычное дело, а у нас порядки иные, праотцами установленные, и мы их блюдем, – размеренно ответил хранитель.