Она приоткрыла окно – холодный воздух коснулся щеки ледяной иголочкой, а в руках ощущался потертый переплет старой книги, которую она бессознательно держала при себе. На обложке было выбито что-то, давно забытое, и при взгляде на пожелтевший цвет бумаги по щекам проступила легкая дрожь. Она вспомнила о сне прошлой ночи, который все еще мерцал перед мысленным взором: неясные силуэты далекого леса, трепет огоньков на водной глади и теплый смех, звучавший внутри нее и не совпадавший с давно жившими реальностями. Именно в этом сне ее душа впервые открыла дверь, хранящую секреты предстоящей жизни – и проснулась она, пойманная между прошлым и будущим, не зная, сколько еще шагов ей предстоит сделать.
Одетая в мягкий халат цвета утреннего мха, она вышла на балкон. Едва движимое дыхание ветра шептало слова, которые она не могла услышать умом, но ощущала всем сердцем. Прекрасный феномен тишины и света рассыпался вокруг нее: далекий вальс колышущейся травы на лугу у реки, роса, превратившаяся в крохотные хрустальные небесные капли на паутине, и рябь на воде, как тысячи зеркал, размытых едва уловимым восточным ветром. Каждый звук и каждый отблеск казались ей знакомыми – будто она уже видела все это в каких-то своих грезах. Она с закрытыми глазами подняла голову к пробивающемуся солнцу, его лучи мягко коснулись лица, и что-то внутри опять задрожало. В этот момент ей вдруг стало очевидно: даже самые обыденные предметы – древний клен у дома, забытый камень на краю сада, шуршащие страницы записной книжки – обретают особый смысл, когда к ним прислушиваешься всем существом.
Она оперлась на деревянные перила балкона, и по спине пробежал холодок – не страх, а как будто приветствие старого знакомого. Вокруг царила такая умиротворенность, что хотелось растопить сложенные годами чугунные горшки тревог и тревогой воспоминаний, выпустить пар давно охраняемых тайн наружу, позволить им раствориться в тишине. Ее душа, казалось, двигалась с собственным ритмом, более глубоким, чем биение сердца, а мысли, словно маленькие пестрые бабочки, порхали вокруг, наконец освобожденные.
Она вспомнила слова бабушки, сказанные ей шепотом в самую первую ее бессонную ночь: «Каждая душа имеет свою песню, но услышать её можно лишь тогда, когда вокруг воцарится тишина. И порою все, что нужно для этого – распахнуть окна навстречу утру». Эта мудрость звучала в ней, как отзвуки далекой мелодии. И хотя в том сне все было смутно и таинственно, сердце было уверено: впереди – путь, ведущий к чему-то чистому и важному.