– Всё, закончили. Иди в зал.
Девушка, словно он обращался не к ней, продолжала неподвижно сидеть на диване. Фил, с небрежной улыбочкой на губах, подошёл к ней, хлопнул по коленке и, наклонившись к уху, промурлыкал:
– Чего ждём, лапуля?
Она взглянула на него мутными глазами и откинула голову на спинку дивана.
– Девочка, похоже, под кайфом, – заключил Филипп.
– Не-е-е, – протянул Рома. – Зрачки нормальные. Выпила лишнего.
Наконец гостья подняла голову, сползла с дивана, поправила юбку и застыла в ожидании, пялясь на Рому.
– Продолжения не будет, – пожал он плечами, словно извиняясь. – Гарик!
В дверях, словно из-под земли, выросла фигура его охранника.
– Роман Сергеевич, я ему говорил, что вы не один, – начал оправдываться парень, имея в виду Фила. – А он всё равно…
– Успокойся, – небрежно велел хозяин кабинета. – Поручи кому-нибудь из ребят позаботиться о ней. Найдите, с кем пришла. Если не получится, просто отвезите домой.
– Понял!
Гарик аккуратно взял гостью под локоть и вывел из кабинета. В дверном проёме снова мелькнуло густо накрашенное личико.
– Это кто с тобой? – спросил Роман.
– Так, никто. Приблудилась одна.
– Миленькая. Только штукатурки много.
– Молодая. Наверное, не рубит ещё или колхоз не выветрился.
– Колхоз? Она из деревни, что ли?
– Не поверишь – из Воронежа! Я её специально для тебя привёз.
Рома брезгливо скривился, словно ему в рот попала какая-то гадость. Опять Воронеж! Но Фила, похоже, это очень веселило, и он принялся дурашливо похохатывать.
– В рыло захотел? – набычился Роман.
– А сможешь?
Друг оскалился и принял боксёрскую стойку. Рома смерил его насмешливым взглядом и расслабленно откинулся в кресле. Драться со своим другом он, естественно, не собирался. И не потому, что тот был тоже КМС и весил, как и Рома, девяносто килограммов. Просто друга, ближе чем Фил, у него никогда не было.
Рома был москвичом в первом поколении, Филипп же перебрался в столицу только в пятнадцать лет. В юности его перетащил из Сибири тренер по боксу, и до восемнадцати парень жил в спортивном интернате. Родители Фила, крепкие и полные сил, до сих пор оставались в Красноярске.
С семьёй Романа всё было немного сложнее. Его бабушка происходила из семьи переселенцев из Ирана. В конце XIX века, когда в Баку начался промышленный подъём, сюда потянулись иммигранты. В документах их записывали «персами», хотя этнически многие являлись азербайджанцами – выходцами из Южного Азербайджана.