По истечении срока судимости – Гарик называл это «дисквалификацией» – он мог наконец заняться охранной деятельностью и стал водителем и персональным телохранителем Романа. Впрочем, «водитель-телохранитель» – это скорее условное определение его обязанностей. Роман не особо нуждался ни в том, ни в другом: он отлично водил машину и умел постоять за себя. Гарик стал скорее его личным помощником и со своими задачами справлялся великолепно. Это даже Фил признавал, хоть и немного ревновал друга к Гарику. Как-то раз он дал ему краткую, но, по мнению Ромы, исчерпывающую характеристику: «Субординированный, сообразительный, ничего не гнушается». Последнее касалось того, что Гарик брался за любые поручения – хоть за покупку предметов женской гигиены. Единственное, что немного напрягало – это безудержная тяга Гарика к слабому полу. Но Роман списывал это на возраст, прекрасно помня, что в двадцать два они с Филом не пропускали ни одной юбки.
Едва поняв, что вопрос с девушкой закрыт, Филипп вальяжно развалился на диване и уже никуда не спешил. Похоже, отмазку с Лерой он придумал, чтобы не заниматься поисками.
– Ну расскажи, брат, – начал он, ухмыляясь, – как всё было?
– Я тебе что, мазохист, это дерьмо пересказывать?! – зло сжал губы Рома. – Всего, что сказал по телефону, тебе недостаточно?
– Ну что, прямо так и застал? – продолжал допытываться Фил. – Прямо в постирочной?
– Нет, криво! Конечно, прямо! Почти весь процесс!
Рома вспомнил сцену в подсобке, и его опять накрыл приступ неконтролируемой весёлости. Он попытался подавить наползающую на лицо улыбку, но в итоге не удержался и прыснул. Фил с немалым удивлением уставился на друга.
– Тебе смешно?
– А то! Ты бы видел, как они метались по комнате, словно тараканы.
– Да-а-а, – округлив глаза, протянул Филипп. – И что дальше?
– Ничего. Сучку эту к мамане отправил, а шустрика в больницу.
– Отметелил?
– Врезал разок – с правой. Ты понимаешь, он сам виноват, – зачем-то начал оправдываться Рома. – У меня и в мыслях не было. Даже не злился. Стою, ржу, как дебил, а он на меня с кулаками. Ну, я на автомате и…
– Тяжело приложил?
– Вырубил. Челюсть в двух местах треснула. Хорошо, что Гарик сам боксёр. Быстро в чувство привёл и отвёз в травму.
– Не заявит?
– Пусть докажет сначала. Гарик ему популярно объяснил всё по понятиям.